История России XVII–XVIII вв.

Такие жизненные категории, как быт, его особенности определяются природными условиями, характером деятельности людей, сложившимися традициями. Но помимо этого применительно к каждому из сословий он имеет свою специфику. Черты быта изменяются вместе с тем новым, что появляется в жизни общества. В условиях России второй половины XVIII в. наибольшей степени это относится к первому сословию, дворянству.

Дворянство было неоднородно. В большой степени это проявилось в усадебном строительстве. Для вельмож, представителей громких фамилий характерно сооружение великолепных загородных резиденций. Пример тому упомянутые ансамбли: Шереметевых в Останкине, Юсуповых в Архангельском, Голицыных в Кузьминках. В окрестностях столиц велось усадебное строительство масштабом поменьше, в соответствии с имущественным положением их владельцев. Такие «дворянские гнезда» создавались по определенному стереотипу. Центром ансамбля был двухэтажный господский дом с колоннами, портиками, лепными украшениями. На задней стороне располагалось высокое крыльцо с чугунными или каменными львами, оно вело в просторный вестибюль с широкой, иногда мраморной лестницей. На втором этаже была расположена парадная зала с расписанными потолками, портретной галереей. По обеим сторонам от нее находились жилые помещения. На первом этаже обитала прислуга. Господский дом окружал обширный парк, предмет особых забот, с купами специально подобранных деревьев, тенистыми аллеями и беседкой около пруда. Несколько в стороне от дома обязательная оранжерея, хозяйственные постройки. Поодаль церковь, а далее – деревни.

Дворяне победнее жили гораздо скромнее. Пример тому дом помещика средней руки А. Болотова. На рисунке, сделанном его рукою, изображен просторный дом с двускатной покрытой дранкой крышей. Ему соответствовало и небогатое внутреннее убранство. Дома же мелкопоместных дворян, а таких было большинство, по внешнему виду существенно не отличались от домов исправных крестьян, разве что были несколько больших размеров и с обязательным печным отоплением.

Определенным своеобразием отличался быт российских городов. Центр города, как правило, имел нарядный вид: богатый губернаторский дом, ансамбль официальных учреждений, кафедральный собор, вокруг которого располагались каменные двухэтажные особняки состоятельных горожан, прежде всего купеческие. Городские окраины представляли совершенно иную картину: небогатые или просто убогие дома с обязательными огородами. Примером тому губернский город Тула. Застроен он был так, что концентрические улицы сходились к центру, откуда обозревались окраины, а за ними видны были деревни, скот, который пасся на лугах. Уездный же город Сычевка (Смоленская губ.) насчитывал всего несколько сот домов. Из них лишь несколько каменных, принадлежавших купцам, да каменная церковь в центре города. «В тундрах наших, – горестно восклицал здешний дворянин, – редко увидишь проезжий экипаж, разве проедет чиновник с ревизией или полицейский чин, следующий по своей надобности». Иное дело города, стоящие на оживленных магистралях, например на реках Волжско-Камского бассейна. Состояние дорог было таково, что транспортировка водой обходилась во много раз дешевле. Такие города были наводнены пришлым людом, торговыми людьми, бурлаками. Здесь кипела жизнь.

Наиболее консервативной была деревня, где жила большая часть населения. Здесь преобладали двух– или трехоконные дома, крытые соломой. Убогая мебель: стол, лавки, наверху палати, отопление часто было курным, т. е. печь не имела дымохода. Но обязательными были постройки, обусловленные хозяйственной необходимостью: хлев для скота, амбар для хранения хлеба, рига для молотьбы.

Жили большими семьями (родители, женатые и замужние дети, внуки). Посуда была долбленая из дерева или глиняная. Одежда – летом из холста, зимой – тулуп, на ногах лапти, но крестьяне позажиточнее, особенно те, кто бывал на заработках в городе, носили сапоги. Все максимально приспособлено для трудовой деятельности.

Однако новые веяния обозначаются и в повседневной жизни, в быту. Так, в дворянском обществе, как уже отмечалось, возрастает авторитет Просвещения. И в провинции появляется все более начитанных, сравнительно образованных людей. Большое значение придается этике поведения в обществе. Хорошие манеры становятся предметом для подражания.

Дворянская молодежь во время военных походов имела возможность знакомиться и перенимать западный образ жизни и манеры. Иные служили в гвардейских полках в столицах, знали придворную жизнь, что способствовало проникновению в провинцию столичных стереотипов. Однако часто за внешней стороной скрывались невежество, грубость нравов.

После издания «Манифеста о вольности дворянской» многие, оставив службу, возвратились в свои поместья. Оживилось общение между соседями. Гостей старались развлечь. В хорошую погоду любимыми увеселениями были прогулки в саду или парке, отдых в беседке, любование красотами природы.

Досуг постепенно заполнялся чтением. Книги становятся частью повседневной жизни дворянина, служат одним из самых доступных источников знания. Появляются частные библиотеки. Наиболее распространенными были впрочем, сентиментальные романы. Как свидетельствовал современник, «чувствительные юноши, женщины и молодые литераторы, также чуждые высшему кругу, пленились нежными мадригальными, гримасничающими улыбками мелких французских писателей». Впрочем, те, которые считали себя людьми современными и просвещенными, любили щегольнуть знанием Вольтера или Руссо, порассуждать о пользе Просвещения. Из русских авторов и в городе и в провинции хорошо знали Сумарокова. Один из мемуаристов писал: «Кто только умел читать по склонностям, и тот уже знал, что был на Руси Александр Петрович Сумароков, о нем рассказывали сотни анекдотов». Ему вторил другой современник: «Ломоносов, Херасков непременно были у тех, которые любили стихотворство». Ярославские помещики Лихачевы, как о том свидетельствует их библиотека, любили читать не только Княжнина, но и Новикова, Фонвизина, Радищева. Зачитывались Державиным. Не менее популярна была и историческая литература.

Большим спросом пользовались периодические издания. Одним из самых распространенных был «Политический журнал», где целиком печатались речи Мирабо, жирондистов и Робеспьера.

В конце царствования Екатерины II популярностью пользовался «Московский журнал», которого, по словам упомянутого выше А. Болотова, «в провинции дожидались с нетерпеливостью большою и всегда радовались, когда его приносят». Кроме этого читали «Московские ведомости», «Экономический магазин», «Труды Вольного Экономического общества».

Но немало было и таких, которые брали книги в руки только время от времени, «от безделья», только для того, чтобы «подремать» или «полистать листочки книги».

Одним из любимейших развлечений дворянства была псовая охота – одна из главных примет усадебной жизни дворян. Занятие коллективное, мужское, т. е. клубное, что при отсутствии настоящих клубов поддерживало круг мужского общения.

Способом развлечения и своеобразной формой взаимодействия столиц и провинции для дворянства были выезды в город. Выезжали в основном в близлежащие города, но наиболее часто в мемуарах упоминаются поездки в Москву. Причина – практические нужды, какие-либо торжества, посещение родственников, знакомых. Посещение Москвы, Петербурга, а то и губернских городов выполняло также и познавательную функцию. Здесь, как правило, приезжие посещали увеселительные заведения. Путешествия, поездки также обогащали духовный мир дворянства.

Важным элементом жизни дворянского общества на местах были Дворянские собрания, выбор предводителя дворянства и других должностных лиц сословного самоуправления. Здесь, кроме непосредственного общения, люди благородные приобщались к политической жизни.

Самых распространенных среди дворян развлечениями были балы и маскарады. Они становятся одной из сфер не только столичного, но и провинциального быта. Одно из главных их достоинств, а начало этому положил Петр I, заключалось в том, что женщины участвовали наравне с мужчинами. Столичные балы и маскарады поражали своими масштабами. Сохранилось описание одного из балов при Дворе, где был дан «огромный бал на 6000 особ, долженствующий продлиться 60 часов. Вся обстановка представляла зрелище причудливой роскоши в убранстве комнат и нарядах гостей; общий вид был великолепный».

В провинциальных городах, в поместьях, балы и маскарады были более веселыми и непринужденными. Участие в них способствовало утверждению нового стиля мышления, учило хорошим манерам, светскому общению.

Этому же в полной мере способствовал и театр, который все шире распространялся в провинции, становился общедоступным. Театральные постановки имели большое воспитательное значение.

Ход повседневной жизни с ее будничными заботами нарушался светскими и религиозными праздниками. Их обилие вызывало недоумение иностранцев. «Праздники крайне многочисленны, – говорил один из посетивших Россию. Кроме воскресенья есть еще праздники, в которые никакой работы не производится. Выходит 121 день, посвященный праздности». Наиболее почитаемые религиозные праздники: Пасха, Рождество Христово, Троица и многие другие. Праздники семейные: именины, крестины, свадьбы – все они носили печать старинных традиций, но с Петра I распространяются праздники светские: в честь побед русского оружия, тезоименитства царствующих особ и т. д.

В каждой губернии, уезде были дворянские гнезда, где звучала музыка великих композиторов, велись горячие споры о литературе, обсуждались философские и политические проблемы. Но они не создавали общего фона культурной жизни, были исключением из общего уклада жизни большинства населения, где типичными фигурами были герои Фонвизина и других писателей-сатириков.

Богатое гильдейское купечество, соперничая с сановными дворянами, прибегая к услугам лучших архитекторов, строило роскошные особняки, обставленные часто без должного вкуса. За ними тянулись купцы победнее. За показной роскошью в повседневной жизни здесь бытовали патриархальные нравы, патриархальная одежда. Женщины деятельно занимались домашними хозяйственными заботами, свято блюли старые обычаи. Новые порядки и нравы укоренялось здесь медленно.

Изменения в быте повседневной жизни, но в гораздо меньшей степени чем у дворян и купечества, имели место и в крепостной деревне, прежде всего оброчной. Здесь широко было распространено отходничество. Возвратившиеся из городов, с ярмарок, из дальних поездок, они были обогащены знаниями жизни иной. Расслоение деревни приводило к выделению зажиточной части крестьян, в быту которых вместо привычного холста появляются не только ситец, но и шелк, и сукно. Вместо лаптей – сапоги.

В праздничные дни в деревнях устраивались гулянья, свято соблюдалась обрядовая сторона жизни. Новое причудливо сочеталось со старым. Но в целом деревня, особенно барщинная, оставалась наиболее консервативной. Тяжелый гнет крепостничества повсеместно довлел над российским крестьянином, проникая во все сферы жизни – трудовую, семейную, культурную и в том числе в быт.