События, о которых повествует наше сказание о призвании князей, не заключали в себе ничего особенного, небывалого, что случилось только в нашей стране. Они принадлежали к порядку явлений, довольно обычных в тогдашней Западной Европе.
Рюрик, Синеус и Трувор принимают послов славянских, призывающих их на княжение
Девятый век был временем усиленного опустошительного разгула морских пиратов из Скандинавии. Достаточно прочитать хроники IX в. монастырей Бертинского и Ваастского, чтобы видеть, что на Востоке с некоторыми местными изменениями повторялось то же, что происходило тогда на Западе. С 830-х годов до конца века там не проходило почти ни одного года без норманнского нашествия. На сотнях судов реками, впадающими в Немецкое море и Атлантический океан, Эльбой, Рейном, Сеной, Луарой, Гаронной, даны проникали вглубь той или другой страны, опустошая все вокруг, жгли Кёльн, Трир, Бордо, самый Париж, проникали в Бургундию и Овернь, иногда на много лет водворялись и хозяйничали в стране из укрепленных стоянок где-нибудь на острове в устье реки и отсюда выходили собирать дань с покоренных обывателей или, взяв окуп, сколько хотели, в одном месте, шли за тем же в другую страну.
В 847 г. после многолетних вторжений в Шотландию они заставили страну платить им дань, усевшись на ближних островах; но через год скотты не дали им дани и прогнали их, как поступили с их земляками новгородцы около того же времени. Бессильные Каролинги[3] заключали с ними договоры, некоторыми условиями живо напоминающие договоры киевских князей X в. с греками, откупались от них тысячами фунтов серебра или уступали их вождям в плен целые пограничные области с обязательством защищать страну от своих же соплеменников: так возникали и на Западе своего рода варяжские княжества. Бывали случаи, когда партия данов, хозяйничавшая по одной реке Франции, обязывалась франкскому королю за известную плату прогнать или перебить соотчичей, грабивших по другой реке, нападала на них, брала и с них окуп, потом враги соединялись и партиями расходились по стране на добычу, как Аскольд и Дир, слуги мирно призванного Рюрика, отпросившись у него в Царьград, по пути засели в Киеве, набрали варягов и начали владеть полянами независимо от Рюрика.
Во второй половине IX в. много шумел по Эльбе и Рейну современник и тезка нашего Рюрика, может быть, даже земляк его, датский бродяга-викинг Рорих, как называет его Бертинская хроника. Он набирал ватаги норманнов для побережных грабежей, заставил императора Лотаря уступить ему в плен несколько графств во Фрисландии, не раз присягал ему верно служить и изменял присяге, был изгоняем фризами, добивался королевской власти на родине и, наконец, где-то сложил свою обремененную приключениями голову. И достойно замечания, что подобно дружинам первых киевских князей эти ватаги пиратов состояли из крещеных и язычников; первые при договорах переходили на службу к франкским королям, владения которых только что опустошали.
