Выводы
Итак, законодательство до конца изучаемого периода не устанавливало крепостного права. Крестьян государственных и дворцовых оно прикрепляло к земле или к сельским обществам по полицейско-фискальным соображениям, обеспечивая податную их исправность и тем облегчая действие круговой поруки. Крестьян владельческих оно ни прикрепляло к земле, ни лишало права выхода, т. е. не прикрепляло прямо и безусловно к самим владельцам. Но право выхода и без того уже очень редко действовало в своем первоначальном чистом виде: уже в XVI в. под действием ссуды оно начало принимать формы, более или менее его искажавшие.
Д. Мартен. Врата северного погоста
Законодательство имело в виду только эти формы вырождения крестьянского права, следило за их развитием и против каждой ставило поправку с целью предупредить вред, каким она грозила казне или общественному порядку. Вследствие неоплатной задолженности крестьян при усилении переселенческого движения учащались крестьянские побеги и запутывались иски о беглых: усиливая меры против беглых и их приема, правительство законами об исковой давности старалось ослабить и упорядочить иски и споры из-за беглых. Право вывоза вызывало беспорядки и запутанные тяжбы между землевладельцами: вывоз был стеснен чиновной классификацией отказчиков и согласием владельца, у которого отказывали крестьян.
Судебник 1550 г. дозволял крестьянину продаваться с пашни в холопство, лишая казну податного плательщика; указы 1602 и 1606 гг. установили вечность крестьянскую, безвыходность тяглого крестьянского состояния. Так крестьянин, числясь по закону вольным со своим устарелым правом выхода, на деле был окружен со всех сторон, не мог уйти ни с отказом, ни без отказа, не мог по своей воле ни переменить владельца посредством вывоза, ни даже переменить звания посредством отказа от своей свободы. В таком положении ему оставалось только сдаться. Но такое решение крестьянский вопрос получил несколько позднее, за пределами изучаемого нами периода.
В первые два десятилетия XVII в., когда уже действовали все экономические условия неволи владельческих крестьян, не была еще найдена юридическая норма, которая закрепила бы эту фактическую неволю, превратив ее в крепостную зависимость. Я наперед обозначу эту искомую норму, объяснение которой и послужит нам исходной точкой при дальнейшем изучении истории крепостного права: она состояла в том, что крестьянин, рядясь с землевладельцем на его землю со ссудой от него, сам отказывался в порядной записи навсегда от права каким-либо способом прекратить принимаемые на себя обязательства. Внесение такого условия в порядную и сообщило ей значение личной крепости.
