Кузьма Минин
Кузьма Минин принадлежал к торговому сословию Нижнего Новгорода, поэтому яркого следа в исторических источниках не оставил. По крупицам историки собирали сведения о нем.
Год рождения Кузьмы неизвестен. Считается, что его предки проживали в городе Балахна и занимались солеварением и торговлей. Его отец, Мина Анкундинов, имел прозвище Сухорук, возможно, из-за физического недостатка, поэтому Кузьму иногда называли Сухоруко в.
Мина был довольно состоятельным человеком, владел тремя деревнями, лавками, соляными варницами и деревянными домами в Балахне. Все это получили два его старших сына, Иван и Федор.
Кузьма как младший в семье, видимо, получил определенную сумму денег и переехал в Нижний Новгород. Там он женился на Татьяне Семеновой, которая вскоре родила сына Нефеда.
Кузьма занялся торговлей мясом, стал говядырем. Через некоторое время он добился больших успехов в своем деле, и местные торговые люди в 1611 г. избрали его земским старостой.
Для страны это было очень тяжелое время почти полного безвластия. В Кремле хозяйничали польские интервенты. В Первом ополчении всем заправляли казаки. Единственный человек, которому нижегородцы доверяли, был патриарх Гермоген. К нему они и отправили своих делегатов.
Непросто было встретиться с опальным иерархом. Но нижегородцы преодолели все преграды и не только лично поговорили с Гермогеном, но и получили от него грамоту с наставлениями. Первым ее прочитал Кузьма Минин и решил, что именно в Нижнем Новгороде должно собраться новое ополчение для борьбы с поляками, пытавшимися лишить русских людей Отечества и разорить православную Церковь.
В воскресный день после службы в Спасо-Преображенском соборе Нижегородского кремля земский староста обратился к горожанам с пламенной речью. В ней он сказал, что стране грозит смертельная опасность со стороны короля Сигизмунда, вознамерившегося сделать русских людей своими рабами и уничтожить православие. Спасти «преславное Российское царство от польского плена» могут только нижегородцы, поскольку представители многих других городов оказались под властью «казачьей вольницы из Подмосковных таборов» – так называли Первое ополчение.
Кузьма разработал четкий план по созданию народного ополчения. Сначала следовало собрать значительные средства для воинских людей: на экипировку, боеприпасы и продовольствие. Затем нужно было найти и пригласить на службу этих воинов. Последним должен быть решен вопрос о руководителе собранного войска.
Реализуя свой план, Минин первым пожертвовал третью часть своего имущества и стал призывать богатых горожан поступить так же. Затем были отправлены гонцы к жившим около Арзамаса служилым людям из Смоленска, Вязьмы и Дорогобужа, которые были вынуждены переселиться в Поволжье после захвата Смоленска Сигизмундом III. Все они охотно откликнулись и вскоре прибыли в Нижний Новгород.
Последним оставался вопрос о полководце. По совету с воинскими людьми было решено пригласить князя Д.М. Пожарского, проживавшего в с. Мугрееве. Здесь он лечился от ран, полученных во время мартовского Московского восстания. Все знали, что князь не сотрудничал ни с самозванцами, ни с поляками и их сторонниками, отличался честностью и порядочностью и обладал необходимым воинским опытом.
По указанию К. Минина в Мугреево была отправлена делегация от Нижнего Новгорода, и ее представителям удалось уговорить князя возглавить Второе ополчение. Вторым его руководителям стал сам Кузьма, взявший на себя роль казначея и главного снабженца войска. Эта обязанность была очень непростой, поскольку приходилось собирать деньги, продовольствие и боеприпасы и в других городах Поволжья. Их жителей следовало убеждать жертвовать свое имущество ради высоких целей – спасения Веры и Отечества.
Минин даже получил в ополчении особый чин – «выборный всей земли человек». Во время военных действий ему полагалось командовать Засадным полком.
Поляки, узнав, что в руководстве Второго ополчения есть торговый человек, с издевкой стали заявлять, что патриоты не воины, а лавочники и торгаши, которых можно разогнать одним криком.
В феврале ополченцы двинулись в поход. Их целью был сначала Ярославль, где находилось много боеприпасов и куда должны были прибыть отряды из северных городов. Здесь окончательно сформировалось временное правительство и даже появилось несколько приказов: Поместный, Разрядный и Посольский. Кузьма продолжал оставаться казначеем и фактическим главой Земского приказа, собиравшего чрезвычайные взносы от населения.
Большую роль сыграл К. Минин и во время сражений с гетманом Ходкевичем у стен Кремля. Его Засадный полк решил исход боя в пользу ополченцев, поскольку его нападение оказалось полной неожиданностью для поляков.
После победы над гетманом в руках Кузьмы оказался обоз с продовольствием и обмундированием, который он отдал в полное распоряжение воинов Первого ополчения, уже давно не имевших достаточного количества продуктов питания.
Когда 26 октября 1612 г. польский гарнизон окончательно сдался, Минину было поручено описать оставшееся царское имущество. По его инициативе тут же начался розыск похищенных и разворованных ценностей. Кроме того, ему было поручено приготовить царский дворец к приезду нового всенародно избранного государя. Здания следовало отремонтировать, погреба наполнить продовольствием и т. д.
В итоге большой деятельности Кузьмы для Михаила Федоровича были приготовлены подходящие покои и для «царского обихода» на первое время было привезено необходимое количество продуктов.
Новый царь по достоинству оценил дела К. Минина и присвоил ему чин думного дворянина. Это дало возможность бывшему земскому старосте стать членом Боярской думы. В обязанности Кузьмы входило собирать налоги с высшего купеческого сословия – членов Гостиной и Суконной сотни. Сам он считался служилым человеком с окладом в 200 руб. В начале 1615 г. Михаил Федорович пожаловал ему в вотчину с. Богородское Нижегородского уезда. В конце года здоровье Минина ухудшилось, и на рубеже 1615/16 гг. он скончался. Похоронен он был на территории Нижегородского кремля в знак особого уважения к его патриотической деятельности.
В октябре 1611 г. Второе ополчение в основном сформировалось. В его составе были смоляне, вязьмичи, а также воинские люди из Нижнего Новгорода, Мурома, Гороховца, Балахны. Велись переговоры с воеводами Казани и северных городов. В города рассылались грамоты следующего содержания.
Отрывок из нижегородской грамоты
Осень 1611 г.
«Изо всех городов Московского государства дворяне и дети боярские под Москвою были, польских и литовских людей осадили крепкою осадою, но потом дворяне и дети боярские из-под Москвы разъехались для временной сладости, для грабежей и похищенья. Многие покушаются, чтобы быть на Московском государстве панье Маринке с законопреступным сыном ее. Но теперь мы, Нижнего Новгорода всякие люди, сославшись с Казанью и со всеми городами понизовыми и поволжскими, собравшись со многими ратными людьми, видя Московскому государству конечное разорение, прося у Бога милости, идем всеми головами своими на помощь Московскому государству… Если вы, господа дворяне и дети боярские, опасаетесь от казаков какого-нибудь налогу или каких-нибудь воровских заводов, то вам бы никак этого не опасаться. Как будем се верховные и понизовые города в сходу, то мы всею землею о том совет учиним и дурна никакого ворам делать не дадим. Самим вам известно, что к дурну ни к какому до сих пор мы не приставали, да и вперед никакого дурна не захотим: непременно быть бы вам с нами в одном совете и ратными людьми на польских и литовских людей идти вместе, чтобы казаки по-прежнему не разогнали низовой рати воровством, грабежами, иными воровскими заводами и Маринкиным сыном… Мы, всякие люди Нижнего Новгорода, утвердились на том и в Москву к боярам и ко всей земле писали о том, что Маринки и сына ее, того вора, который стоит под Псковом, до смерти своей в государи на Московское государство не хотим, точно так же и литовского короля».
(Соловьев С.М. Сочинения. Книга IV. Указ. изд. С. 643–644.)
Наконец, 23 февраля 1612 г. ополченческое войско двинулось к Костроме. По дороге к ним присоединились коломничи с В.Б. Сукиным, до этого находившимся в Троице-Сергиевом монастыре. Затем прибыли рязанцы, некоторые воины из Первого ополчения, М.А. Вельяминов, И. Погожий и др.
Чтобы обезопасить тылы, руководители ополчений отправляли отряды в близлежащие города. Так, в Костроме ставленник Первого ополчения И.П. Шереметев был заменен князем Р.И. Гагариным и дьяком А. Подлесовым. К Суздалю был направлен родственник Д.М. Пожарского Р.П. Пожарский, к Мурому – его брат Д.П. Пожарский, в Пошехонье – князь Д.М. Черкасский, в Углич – И.Ф. Троекуров, в Калязин – С.В. Прозоровский. До этого большинство из них были в Первом ополчении.
Сложным было положение в Казани. Там сторонники Лжедмитрия II сначала убили воеводу Б.Я. Вельского, но потом, узнав, что самозванца нет в живых, решили взять власть в свои руки и отделиться от Русского государства. Главными инициаторами этого самоуправства были дьяк Н.М. Шульгин и стряпчий И.И. Биркин.
И. Заруцкий с казаками, узнав о создании Второго ополчения и его движении к Ярославлю, решили его опередить. Они отправили к городу отряд А. Просовецкого, чтобы тот его захватил до подхода нижегородцев. Но ярославцы узнали о замыслах казаков и вовремя предупредили Д.М. Пожарского. Тот послал Д.П. Пожарского, который сумел войти в город раньше казаков. В итоге тем пришлось вернуться ни с чем.
Этот инцидент наглядно показал, что Заруцкому с единомышленниками было не по пути с настоящими патриотами.
Во время движения к Ярославлю Второе ополчение приветствовали жители Балахны и Юрьева Поволжского. Они дали денег и продовольствие. В первых числах апреля воины достигли Ярославля. Здесь они собирались расположиться на некоторое время, чтобы подождать подкрепление из северных городов. Тут же было сформировано временное правительство «Совет всей земли» во главе с Д.М. Пожарским. Кроме того, в его состав входили боярин В.П. Морозов, боярин князь В.Т. Долгорукий, окольничий С.В. Головин, князь И.Н. Одоевский-Меньшой, князь П.И. Пронский, князь Ф.И. Волконский. Немного позднее к нему присоединились еще два боярина: князь А.П. Куракин и князь В.И. Бахтеяров-Ростовский. Несмотря на все чины и знатность, они признали старшинство Д.М. Пожарского, который был только стольником.
