Сто великих вокалистов

Пинца — первый бас Италии XX столетия. Он легко справлялся со всеми техническими трудностями, впечатляя великолепным бельканто, музыкальностью и тонким вкусом.

Эцио Фортунио Пинца родился 18 мая 1892 года в Риме, в семье плотника. В поисках работы родители Эцио вскоре после его рождения переехали в Равенну. Уже в восемь лет мальчик стал помогать отцу. Но отец вместе с тем не хотел видеть сына продолжателем своего дела — он мечтал, чтобы Эцио стал певцом.

Но мечты мечтами, а после потери работы отцом Эцио пришлось оставить школу. Теперь он сам как мог поддерживал семью. К восемнадцати годам у Эцио обнаружился талант велосипедиста: на одном крупном состязании в Равенне он занял второе место. Может быть, Пинца и принял выгодный двухлетний контракт, но отец продолжал считать, что призвание Эцио — пение. Пинцу-старшего не охладил даже приговор лучшего болонского преподавателя-вокалиста Алессандро Веццани. Тот сказал без обиняков: «У этого мальчика нет голоса».

Чезаре Пинца немедленно настоял на пробе у другого преподавателя в Болонье — Руццы. На этот раз результаты прослушивания оказались более удовлетворительными, и Руцца начал занятия с Эцио. Не бросая плотницкой работы, Пинца быстро достиг хороших результатов в вокальном искусстве. Более того, после того как Руцца из-за прогрессирующей болезни не смог продолжать его учить, Эцио добился благосклонности Веццани. Тот даже не понял, что пришедший к нему молодой певец был когда-то им забракован. После того как Пинца спел арию из оперы «Симон Бокканегра» Верди, маститый педагог не скупился на похвалы. Он не только согласился принять Эцио в число своих учеников, но и рекомендовал в Болонскую консерваторию. Более того, так как будущий артист не имел денег для оплаты обучения, Веццани согласился выплачивать ему «стипендию» из личных средств.

В двадцать два года Пинца становится солистом маленькой оперной труппы. Дебютирует в роли Оровезо («Норма» Беллини), довольно ответственной партии, на сцене в Санчино, близ Милана. Добившись успеха, Эцио закрепляет его в Прато («Эрнани» Верди и «Манон Леско» Пуччини), Болонье («Сомнамбула» Беллини), Равенне («Фаворитка» Доницетти).

Первая мировая война прервала стремительный взлет молодого певца — четыре года проводит он в действующей армии.

Только после окончания войны Пинца возвращается к пению. В 1919 году дирекция Римской оперы принимает вокалиста в состав труппы театра. И хотя Пинца исполняет в основном второстепенные роли, но и в них он выказывает незаурядное дарование. Это не осталось незамеченным известным дирижером Туллио Серафином, пригласившим Пинцу в оперный театр Турина. Спев здесь несколько центральных басовых партий, певец решается на штурм «главной цитадели» — миланского «Ла Скала».

Великий дирижер Артуро Тосканини в то время готовил к постановке «Мейстерзингеров» Вагнера. Дирижеру понравилось, как исполнил Пинца партию Погнера.

Став солистом «Ла Скала», впоследствии под управлением Тосканини Пинца пел в «Лючии ди Ламмермур», «Аиде», «Тристане и Изольде», «Борисе Годунове» (Пимен) и в других операх. В мае 1924 года Пинца вместе с лучшими певцами «Ла Скала» поет на премьере оперы Бойто «Нерон», вызвавшей большой интерес в музыкальном мире.

«Совместные выступления с Тосканини явились для певца подлинной школой высшего мастерства: они многое дали артисту для понимания стиля различных произведений, для достижения в своем исполнении единства музыки и слова, помогли полностью овладеть технической стороной вокального искусства», — считает В.В. Тимохин. Пинца оказался в числе тех немногих, кого Тосканини счел нужным отметить. Однажды на репетиции «Бориса Годунова» он сказал о Пинце — исполнителе роли Пимена: «Наконец мы нашли певца, который может петь!»

Три года артист выступал на сцене «Ла Скала». Вскоре уже и в Европе и в Америке знали, что Пинца — один из одареннейших басов в истории итальянской оперы.

Первые гастроли за рубежом Пинца проводит в Париже, а 1925 году артист поет в театре «Колон» в Буэнос-Айресе. Еще через год, в ноябре, Пинца дебютирует в «Весталке» Спонтини в «Метрополитен-опера».

На протяжении более двадцати лет Пинца оставался бессменным солистом театра и украшением труппы. Но не только в оперных спектаклях восхищал Пинца самых взыскательных знатоков. Он с успехом выступал и в качестве солиста со многими виднейшими симфоническими оркестрами США.

В.В. Тимохин пишет: "Голос Пинцы — высокий бас, несколько баритонового характера, очень красивый, гибкий и сильный, с большим диапазоном, — служил артисту важным средством, наряду с продуманной и темпераментной актерской игрой, для создания жизненных, правдивых сценических образов. Богатым арсеналом выразительных средств, как вокальных, так и драматических, певец пользовался с подлинной виртуозностью. Требовала ли роль трагического пафоса, едкого сарказма, величавой простоты или тонкого юмора — всегда он находил и верный тон, и яркие краски. В трактовке Пинцы даже некоторые далеко не центральные персонажи приобретали особую значительность и смысл. Артист умел наделить их живыми человеческими характерами и поэтому неизбежно привлекал к своим героям пристальное внимание слушателей, показывая удивительные примеры искусства перевоплощения. Недаром художественная критика 20—30-х годов называла его «молодым Шаляпиным».

Пинца любил повторять, что существуют три типа оперных певцов: вообще не играющие на сцене, способные лишь имитировать и копировать чужие образцы и, наконец, стремящиеся по-своему осмыслить и исполнить роль. Только последние, по словам Пинцы, достойны называться артистами.

В Пинце-вокалисте, типичном basso cantante, привлекали свободное владение голосом, отточенное техническое мастерство, изящная фразировка и своеобразная грация, сделавшие его неподражаемым в операх Моцарта. В то же время голос певца мог звучать мужественно и страстно, с предельной экспрессией. Как итальянцу по национальности Пинце был ближе всего именно итальянский оперный репертуар, но артист также много выступал в операх русских, немецких и французских композиторов".

Современники видели в Пинце исключительно разностороннего оперного артиста: репертуар его охватывал свыше 80 сочинений. Его наилучшими ролями признаны Дон Жуан, Фигаро («Свадьба Фигаро»), Борис Годунов и Мефистофель («Фауст»).

В партии Фигаро Пинца сумел донести всю красоту моцартовской музыки. Его Фигаро легкий и веселый, остроумный и изобретательный, отличается искренностью переживаний и безудержным оптимизмом.

С особым успехом он выступал в операх «Дон Жуан» и «Свадьба Фигаро» под управлением Бруно Вальтера во время знаменитого моцартовского фестиваля (1937) на родине композитора — в Зальцбурге. С той поры здесь каждого певца в ролях Дон Жуана и Фигаро неизменно сравнивают с Пинцей.

Всегда с большой ответственностью относился певец к исполнению Бориса Годунова. Еще в 1925 году в Мантуе Пинца впервые спел партию Бориса. Но все секреты гениального творения Мусоргского он смог узнать, участвуя в постановках «Бориса Годунова» в «Метрополитен» (в роли Пимена) вместе с великим Шаляпиным.

Надо сказать, что Федор Иванович хорошо относился к итальянскому коллеге. После одного из спектаклей он крепко обнял Пинцу и сказал: «Мне очень нравится ваш Пимен, Эцио». Шаляпин тогда не знал, что Пинца станет его своеобразным наследником. Весной 1929 года Федор Иванович покинул «Метрополитен», и прекратился показ «Бориса Годунова». Только через десять лет спектакль возобновился, и главную роль в нем играл Пинца.

«В процессе работы над образом он тщательно изучал материалы по русской истории, относящиеся ко времени царствования Годунова, биографию композитора, как и все факты, связанные с созданием произведения. Интерпретации певца не был присущ грандиозный размах шаляпинской трактовки, — в исполнении артиста на первом плане оказывались лиричность и мягкость. Тем не менее критика находила роль царя Бориса крупнейшим достижением Пинцы, и в этой партии он имел блистательный успех», — пишет В.В. Тимохин.

До Второй мировой войны Пинца много выступал в оперных театрах Чикаго и Сан-Франциско, гастролировал в Англии, Швеции, Чехословакии, а в 1936 году посетил Австралию.

После войны, в 1947 году, недолго поет вместе с дочерью Клаудией, обладательницей лирического сопрано. В сезоне 1947/48 года поет последний раз в «Метрополитен». В мае 1948 года спектаклем «Дон Жуан» в американском городе Кливленд он прощается с оперной сценой.

Однако концерты певца, его выступления по радио и телевидению по-прежнему проходят с невероятным успехом. Пинце удалось добиться доселе невозможного — собрать двадцать семь тысяч человек за один вечер на нью-йоркской открытой сцене «Льюисон стейдием»!

Начиная с 1949 года Пинца поет в оперетте («Южный океан» Ричарда Роджерса и Оскара Гаммерштейна, «Фэнни» Гаролда Роума), снимается в кино («Мистер Империум» (1950), «Карнеги-холл» (1951), «Этим вечером мы поем» (1951).

Из-за болезни сердца артист с лета 1956 года отказался от публичных выступлений.

Пинца умер 9 мая 1957 года в Стемфорде (США).