Джон Леннон

С самым известным ясновидящим в Нью-Йорке Йоко познакомилась благодаря подруге Гарри Нильссона Лил. Когда Лил рассказала Иоко, что этот человек может предсказывать будущее, та бросилась к телефону. А на следующий день длинный лимузин уже вез ее в направлении Литтл Итали.

Фрэнк Эндрюс жил в ничем не примечательном доме на Маллберри-стрит, напротив кладбища, через стену которого перепрыгивает Роберт де Ниро в фильме «Злые улицы». Это был невысокий, пухлый, темноволосый мужчина с мальчишеским лицом, одевавшийся в джинсы и майку и прятавший глаза за большими темными очками.

Когда Иоко впервые появилась в этом доме, она вела себя как внимательная школьница, записывая буквально каждое слово Эндрюса в маленький черно-белый блокнот. Когда она уже встала, чтобы попрощаться, он вдруг задержал ее. «Ваш муж спит на крови», — прошептал он, словно находясь в полутрансе. «Что вы имеете в виду?» — опешила она.

«Я предчувствую, что его ждет трагический конец, — попытался объясниться он. — Я вижу его в крови».

Получив такое предостережение, Иоко настояла на том, чтобы Джон обратился к Эндрюсу за консультацией. Идея не очень понравилась Джону, но в конце концов он согласился, при условии, что парапсихолог сам придет к нему домой. Эндрюс провел с Ленноном два часа, сидя на кухне в Дакоте. На протяжении всего сеанса обстановка была не из приятных. Всякий раз, когда Эндрюс попадал в точку, Леннон хмыкал: «Это вы где-то прочитали!» Несмотря на враждебность и недоверие, Леннон все же задал Эндрюсу несколько очень трудных вопросов. «Соберутся ли „Битлз“ снова вместе?» — спросил он.

«Нет, но я вижу их на Бродвее», — ответил Эндрюс, объяснивший впоследствии осуществление своего предсказания постановкой шоу «Битломания».

«Получу ли я „грин кард“? — поинтересовался Джон. А когда Эндрюс ответил утвердительно, иронично добавил: — Ну конечно, после того как я отстегнул адвокатам столько денег!»

Вслед за этим Джон опросил, доживет ли он до сорока. Эндрюс улыбнулся и произнес: «Как минимум до сорока четырех».

Когда они перешли к интимной сфере, Эндрюс предположил, что Леннон испытывает большие неприятности из-за своей гомосексуальности. «Почему вы одеваете Иоко под мальчика?» — с вызовом спросил он. Джон возмутился и вообще отказался обсуждать эту проблему. Но когда Эндрюс заметил: «Я вижу, как рождается ребенок», Джон подумал, что речь, скорее всего, шла о Мэй Пэн, которая, кажется, забеременела.

Перед уходом Эндрюс решил почитать у Леннона по руке. Он увидел признаки конфликтов, безумия и пришел к выводу, что по натуре Джон меланхолик, склонный к садо-мазохизму. Когда гость находился уже на пороге, Джон осмелился, наконец, задать тот вопрос, который волновал его больше всего: «Как по-вашему, будем ли мы с Иоко снова жить вместе?»

«Мне кажется, это не самая удачная мысль», — осторожно ответил Эндрюс.

«Только не вздумайте говорить об этом ей!» — резко выкрикнул Джон.

Стоило Иоко окунуться в океан оккультных наук, как она проявила поистине ненасытную страсть к всякого рода предсказаниям. Любому человеку было достаточно сказать ей, что он умеет видеть будущее в стакане воды или в горстке цветных камней, чтобы Иоко обратила на него внимание. Встречи с бесчисленными предсказателями закончились тем, что Иоко познакомилась с одним человеком, который, независимо от наличия парапсихических способностей, умел безошибочно и в мельчайших деталях разбираться в характере собеседника. Забавным было то, что изначально его представили Иоко как экзорсиста.

После нескольких приступов беспокойства, случившихся с ней в течение первой зимы, проведенной в одиночестве, Иоко пришла к выводу, что в доме обитает злой дух — призрак миссис Роберт Райан, жены предыдущего владельца, скончавшейся в этой квартире. Иоко решила прибегнуть к помощи экзорсиста, о котором как-то упомянула одна хиппи, работавшая у нее ассистенткой. Когда 14 мая 1974 года Иоко впервые встретилась с Джоном Грином, он сразу произвел на нее сильное впечатление. Казалось, для этого двухметрового гиганта весом в сто тридцать килограммов не было ничего невозможного, на самом же деле Грин был очень осторожным человеком.

Дар ясновидца обнаружился, когда он еще учился в университете. Как-то раз, сидя без денег, он предложил одной из сокурсниц погадать ей по руке за чашку кофе. Стоило ему взглянуть на ладонь девушки, как у него перед глазами стали возникать образы. Позже девушка подтвердила, что его предсказания оказались удивительно точны.

Женившись на однокласснице и проработав год школьным учителем, Грин перебрался в Нью-Йорк и устроился на работу в редакцию журнала «Файненшл уорлд». В 1971 году он прошел курс обучения у мастера черной магии Джозефа Лукаша, но вскоре отдалился на почтительное расстояние от этой слишком опасной, по его мнению, среды и переключился на белую магию: гадание на картах таро, изготовление амулетов, снятие сглаза, психическое исцеление и обряды деспохос, или сеансы очищения души.

В тот день, когда он впервые перешагнул порог Дакоты, Грин был одет во все белое. Первым делом он превратил в алтарь большой стол, стоявший в «белой комнате», установив в середине три зажженные свечи. Затем в четырех точках, соответствовавших четырем сторонам света, расположил символы четырех элементов: на востоке — огонь, представленный в виде дешевого одеколона, на западе — воздух, который символизировал флакон летучей эссенции, чашу со святой водой на юге, а на севере — банку с освященной солью — символом земли.

Затем он поднял чашу с танцующими в ней языками пламени, воззвал к архангелу Рафаилу с просьбой отогнать дьявола и пошел из комнаты в комнату, открывая дверцы шкафов, ящики, подставляя все скрытые пространства влиянию огня, изгоняющего злых духов. Повторив аналогичный ритуал со всеми четырьмя элементами, он заверил Иоко, что избавил ее дом от призрака. Однако Йоко все еще продолжала чувствовать в доме странное присутствие злого духа. Она пожелала встретиться с учителем Джона Грина, человеком, о котором он сам отзывался с большим уважением.

Любой другой колдун не преминул бы воспользоваться случаем и увести у своего ученика знаменитую даму, но Джо Лукаш повел себя честно. Он проверил работу, выполненную Грином, и заверил ее в том, что квартира «чиста». Грину показалось, что Иоко все еще сомневается в этом, явно озабоченная тем, что никто из колдунов не обнаружил в доме призрака миссис Роберт Райан. На самом деле Иоко нашла возможность пообщаться с привидением. Она встретилась с дочерью миссис Райан Анитой и сказала ей: «Я разговаривала с духом вашей матери. С ней все в порядке».

Несмотря на неудачное завершение обряда деспохо, Иоко продолжала встречаться с Грином, которого часто просила погадать на картах таро. И хотя он снискал репутацию выдающегося гадателя, причина, по которой Иоко все больше нуждалась в нем, заключалась в способности Грина решать ее проблемы. Будучи наделенным особой формой мышления, благодаря которой из таких людей получаются идеальные деловые консультанты, адвокаты и психотерапевты, Грин умел проникнуть взглядом сквозь умственный туман, возникающий при любой форме кризиса, и вычленить основные проблемы, к которым нередко находил правильный подход. Он использовал гадание на картах для более глубокого анализа человеческой натуры. В данном же случае основным преимуществом Грина явилось то, что он просто-напросто знал, как следует обращаться с новой клиенткой.

Грину не потребовалось подвергать Йоко продолжительному наблюдению. Он быстро сообразил, что перед ним зажатая, испуганная, двойственная натура, пытающаяся спрятаться от внешнего мира. Он обратил внимание на ее привычку до крови обкусывать ногти, на манеру забиваться в самый угол дивана или кресла (скрестив руки и ноги, словно стараясь сделаться еще меньше), на то, что она постоянно говорила полушепотом и не снимала больших солнечных очков. Речь Йоко была насыщена причудливыми кодами, которые смущали Грина до такой степени, что он порой вообще не понимал, что она имеет в виду. Даже когда молодая женщина, казалось, говорила совершенно открыто, в действительности оказывалось, что она думает совсем не то, что говорит. Встречаясь с Йоко, Грин избрал бесстрастную и беспристрастную манеру психоаналитика. Он разговаривал с ней спокойно и внимательно, и Йоко, поняв, что ей не удастся поколебать его невозмутимость, быстро прониклась абсолютным доверием к человеку, являвшему в ее глазах символ стабильности.

В то время как Джон Грин устраивался на месте пилота рядом с капитаном космического корабля под названием «Леннон», еще один странный персонаж протиснулся в штурманское кресло по другую сторону от в высшей степени неуверенной в себе Йоко. С Такаси Ёсикава, владельцем маленького ресторана в Западной части 13-й стрит и мастером древней японской науки кату-тугаи, Йоко была знакома уже в течение нескольких лет. Каждый читатель японской классической литературы знает, что жители Востока издавна верили в геомантию: благоприятные и неблагоприятные веяния для строительства дома или путешествия, исходившие от земли. Есикава был автором целой системы, сочетавшей элементы гадания по земле, астрологии и нуме-рологии. Используя в своей работе карты и компасы, он просил сообщить ему даты и адреса, а затем, применяя формулы собственной системы, делал заключение о благополучном или неудачном исходе задуманной операции и предлагал альтернативные решения по тем вопросам, которые считались неразрешимыми. Есикава до сих пор утверждает, что именно ему Джон и Иоко обязаны своим примирением. Как бы то ни было, но именно тогда, когда Йоко жила отдельно от мужа, она попала в такую зависимость от Такаси, что не могла сделать и шага, не проконсультировавшись с «человеком, указывавшим правильное направление». Сформировав таким образом целую оккультную сеть, Йоко стала представлять на рассмотрение советников идеи, приходившие ей в голову. Она засыпала их телефонными звонками в любое время дня и ночи. Поскольку эти люди не были знакомы между собой и жили на разных волнах, зачастую их советы оказывались безнадежно противоречивыми. Так продолжалось до тех пор, пока Йоко Оно не сообразила, как ей следует использовать своих оракулов.

Если бы Иоко сумела убедить всех тех, с кем общалась, начиная с собственного мужа, в том, что оккультные науки заслуживают доверия, она могла бы получить над ними настоящую власть. И тогда, вместо того чтобы навязывать людям свою волю, она навязывала бы им то, что диктуют звезды, карты, числа или любая другая потусторонняя сила, которую она могла выбрать в качестве очередного авторитета. Стоило этой идее озарить Йоко Оно, как все эти ясновидящие, гадатели и предсказатели перестали быть помехой в ее начинаниях и превратились в «мамочкиных» маленьких помощников.