Великая Окопная война

Когда австро-венгерская армия вступила в Первую мировую войну, она использовала тактику, основанную на опыте Франко-прусской войны 1870–1871 годов, и была нацелена на проведение наступательной войны. Все руководства по тактике указывали, что нападение — всегда лучший выход из любой ситуации. Это касалось главным образом пехоты, которая должна была уметь действовать самостоятельно, даже без поддержки артиллерии или кавалерии.

Кампании лета — осени 1914 года велись именно таким образом. Для каждого полка или батальона предполагался постоянный натиск на вражеские позиции. После выяснения положения врага — немедленная атака, даже без предварительной подготовки. Эта тактика называлась «recontre». Вначале австро-венгерское командование не понимало, что российские и сербские позиции предварительно усилены аванпостами. В течение начала боевых действий эти аванпосты были быстро опрокинуты и вынуждены к отступлению. Австрийцы восприняли это как победу. Но когда их войска достигли главных вражеских позиций, где были встречены хорошей обороной с сильной артиллерийской поддержкой, они были уже расстроены и приведены в беспорядок. Потребовалась немедленная поддержка собственной артиллерии, но та только начала выдвижение.

В этот период солдат пехоты, в соответствии с уставами, постоянно атаковал неприступные позиции, имея все шансы погибнуть, но не имея возможности продвинуться вперед или назад. Количество жертв стремительно росло. В течение зимы 1914/15 года ситуация изменилась. Хотя и позже, чем на Западном фронте, противоборствующие стороны стали буквально «вгрызаться» в землю, организовывая оборонительные препятствия перед траншеями и артиллерийские позиции позади них. Первоначально это была всего одна линия окопов, которая и была целью любого наступления. Там, где противнику удавалось захватить даже небольшой участок, приходилось оставлять ему целые сектора обороны, чтобы предотвратить крушение всего фронта. Чтобы избежать этой проблемы, австро-венгерское верховное командование (Armeeoberkommando — АОК), главным образом основываясь на немецком опыте на Западном фронте, начало углублять линию обороны. Приблизительно через 100 м позади первой линии окопов начали рыть вторую, а за ней, примерно на таком же расстоянии, третью. Все три линии связывались ходами сообщений. Это полевое инженерное сооружение получило название «первая позиция» (1. Stellung). Еще глубже на 2–3 км устраивалась «вторая позиция», также состоявшая из трех линий окопов. Позади второй позиции развернули артиллерию. Третья позиция, как правило, так и оставшаяся недостроенной, предполагалась уже на расстоянии 4–6 км.

Переход к позиционной войне привел к изменению тактики. Теперь атака имела шансы на успех только при артиллерийской подготовке, которая могла уничтожить заграждения и первую линию обороны врага, что позволило бы собственной пехоте вступить в контакт с противником и захватить его позиции. Но чтобы достигнуть решающих результатов, было необходимо взять вторую линию обороны и, самое главное, позиции вражеской артиллерии. Если этого нельзя было достигнуть, враг мог огнем артиллерии отсечь наступающую пехоту и уничтожить ее. Так практически всегда и получалось. В результате наступающие с большими потерями отбрасывались назад. Очередным выходом из патовой ситуации было наращивание артиллерийской мощи для того, чтобы иметь возможность разрушить и первую, и вторую линию обороны противника. Атака должна была быть тщательно запланированной и подготовленной. В продолжительные периоды «затишья» боевые действия на фронте ограничивались перестрелками, вылазками аванпостов и борьбой за контроль «ничейной земли». В Российской армии еще с 1886 года существовали «охотничьи команды», выполнявшие функцию полковой разведки. Рейды специально подготовленных «боевиков», чей успех часто был обязан слухам, снижали боевой дух австро-венгерской армии. Солдаты опасались, что не смогут защитить себя от внезапных нападений и засад. Естественной реакцией было простое копирование этих специальных подразделений в австрийской армии и создание собственных «охотничьих команд» (Jagdkommandos). Первые подобные отряды появились без какого-либо согласия со стороны АОК. На некоторых участках фронта количество и численность таких отрядов быстро росли. Это была трудная и опасная работа.

Австро-венгерское верховное командование прониклось острой необходимостью в обучении собственной пехоты. Каждая армия должна была организовать специальные курсы, на которых опытные солдаты могли бы обучить новичков особенностям тактики траншейной войны. Эти армейские курсы до весны 1917 года минимум должны были подготовить два штурмовых взвода (Sturmpatrouillen) в составе каждой пехотной роты. Взводы сводились в армейские батальоны. Их состав отличался от немецких — обычно это были 4 пехотные роты, пулеметная рота, инженерная, минометная и огнеметная команды. Низкая интенсивность боевых действий на Северо-Восточном фронте позволила безболезненно снимать большое количество солдат с первой линии обороны и направлять на курсы. В то же время ранее существовавшие Jagdkommandos попросту переименовывались и включались в состав новых батальонов. Другая ситуация сложилась на итальянском фронте, особенно в свете поражений при Изонцо (Isonzo). Полковые командиры часто отказывались снимать с фронта лучших солдат и направлять их в тыл на переподготовку.

Первое боевое использование австро-венгерских штурмовиков прошло в течение десятого сражения при реке Изонцо. Опыт был удачен. Когда штурмовые роты были разделены на отдельные команды, наступавшие во главе пехотных частей, успех достигался всегда. В то же время, если штурмовые подразделения действовали большими группами, они несли тяжелые потери и терпели поражение, особенно если отсутствовала предварительная разведка. Поэтому АОК разработало общие правила использования штурмовых батальонов в будущем. Каждая пехотная дивизия должна была иметь дивизионный штурмовой батальон. Каждая кавалерийская дивизия должна была создать так называемый штурмовой полуполк и отдельные бригады — штурмовые полубатальоны.

Множество проблем было связано с поставками вооружений и экипировки. В дополнение к штурмовым ротам в состав батальона должны были входить пулеметная рота, секция пехотных артиллерийских орудий, минометный и огнеметный взводы, отряд телефонной связи. Из-за нехватки ресурсов эти необходимые боевые элементы приходилось заимствовать во фронтовых частях, а по завершении курса обучения или после выполнения миссии немедленно возвращать обратно. До октября 1917 года большинство штурмовых батальонов не имели собственных подразделений огневой поддержки. Главным фактором в решении этой проблемы стало двенадцатое сражение при Изонцо, в котором соединенные войска Германии и Австро-Венгрии прорвали итальянскую оборону. Множество трофеев было передано штурмовикам. Среди них было большое количество пулеметов и первых пистолетов-пулеметов, которые немедленно были пущены в дело.

В течение упомянутого двенадцатого сражения австро-венгерские штурмовые батальоны полностью доказали свою эффективность в условиях траншейной войны. Их элитный характер был подобен довоенной роли кавалерии. Штурмовые части стали символом наступательного духа и успешных атак. Но это вело и к переоценке их роли на поле боя. До июня 1918 года австро-венгерская армия имела в своем распоряжении достаточно большое количество штурмовых частей.

Но с 1918 года вновь изменились условия ведения траншейной войны. Вместо трех позиций были созданы боевые зоны. 1 — я и 2-я позиции были объединены в «главную боевую зону» глубиной приблизительно 4 км. Она была защищена с фронта линией аванпостов. Бункеры, замаскированные пулеметные огневые точки, глубоко эшелонированные заграждения, скрытые позиции пехотных артиллерийских орудий и минометов укрепили пространство между бывшими 1-й и 2-й позициями. Несмотря на большое количество имевшихся штурмовых подразделений, их все же было недостаточно для того, чтобы взять всю зону. Это было одной из причин провала наступления на реке Пиаве (Piave) в июне 1918 года. После этого сражения все штурмовые взводы и подразделения были сняты с фронта и направлены в учебные лагеря. До конца войны на них возлагались только задачи разведки и небольших локальных боевых операций. Было решено, что главная роль в последующих конфликтах будет отведена индивидуальной подготовке каждого солдата к рукопашному бою и траншейной войне, что делало бессмысленным содержание каких-либо специализированных частей. В конце 1918 года вместе с австро-венгерской армией прекратили свое существование и штурмовые батальоны. Но их опыт боевых действий и навыки послужили основой обучения и организации пехоты и армий Европы в период Второй мировой войны.