Вторник, 16 ноября 1915 г.
Вот уже недели две, как русская армия в Курляндии ведет с некоторым успехом довольно настойчивое наступление в районах Шлока, Икскюля и Двинска. Эта операция имеет лишь второстепенное значение; но, тем не менее, она заставляет германский штаб держать в бою, на жестоком холоде, крупные силы.
Г-жа С., приехавшая из Икскюля, где она заведует перевязочным пунктом, рассказывала мне о русских раненых, об их терпении, их кротости, их покорности судьбе.
– Почти всегда, – сказала она мне, – к этому примешивается религиозное чувство, порою облекающееся в странную форму – в форму почти мистическую. Я наблюдала у многих из них, у простых мужиков, мысль о том, что их страдание послано им не только в искупление их собственных грехов, но что оно представляет долю ответственности за грехи всего мира, и что они должны принимать это страдание, как Христос нес свой крест, для искупления всего человечества. Если бы вы немного пожили с нашим крестьянином, вы бы удивились тому, какая у него евангельская душа…
Она прибавляет, смеясь:
– Это не мешает им быть грубыми, ленивыми, лживыми, вороватыми, чувственными, безнравственными – я не знаю, чем еще… Ах, какой сложной должна вам казаться славянская душа.
– Да, как сказал Тургенев: славянская душа – темный лес.
