Понедельник, 21 декабря 1914 г.
В то время, как я делаю визит г-же Горемыкиной, старой даме, приветливой и симпатичной под ее короной из седых волос, ее муж приходит выпить с нами чаю.
Я говорю ему тоном дружеского упрека:
– Третьего дня, в Казанском соборе, мне показалось, что вы смотрите со спокойной душой на трудности в военном положении.
Он отвечает мне слабым и шутливым голосом:
– Что же вы хотите… Я так стар. Уж так давно следовало бы положить меня в гроб. Я говорил это еще на этих днях императору. Но его величеству не было угодно меня выслушать… Может быть, наконец, лучше, чтобы это было так. В моем возрасте не стремятся менять более, чем нужно, порядок вещей.
На прусском, польском и галицийском фронтах настроены менее скептично. Несмотря на недостаток их вооружения, войска сражаются с неутомимой энергией. В течение последних шести недель они потеряли 570.000 человек, из которых 310.000 – против немцев.
