Первая Мировая война

Среди документов, опубликованных большевиками, наиболее сенсационным был проект русско-германского договора в Бьерке (1905), англо-русское соглашение 1907 г. о Персии, соглашение Сайкс-Пико о разделе Турции (1915). Публикации советским правительством тайных договоров сделали сложной для Запада задачу изображать себя жертвами империализма Германии. Война стала видеться как схватка за преобладание в Европе и в колониальных регионах. Оказывается, еще до их выхода в мировую политику мир уже был поделен. О некоторых тайных договорах своих союзников президент Вильсон узнал из публикаций народного комиссариата иностранных дел. Резидент английской разведки в Вашингтоне Уайзмен сообщил, что на президента особое впечатление произвел Лондонский договор Антанты с Италией. Мораль дипломатии Антанты предстала в далеком от официальной благопристойности виде.

Полковник Хауз указал, что публикация подчеркнула неспособность старой империалистической Европы выдвинуть привлекательные цели войны, необходимые для мобилизации сил. Лишь Америка способна очертить привлекательные горизонты, обозначить в качестве цели предотвращение войн в будущем. Хватит пустого бряцания оружием. Сверхусилия народов можно вызвать лишь победой в войне идей. Все это произвело на Вильсона большое впечатление. Он принял решение перехватить инициативу и дать новое направление психологической войне, закрепляя за США положение не только военного, но идейного лидера. Президент постарался одним ударом достичь нескольких целей. Во-первых, хотя бы частично нейтрализовать эффект советских публикаций. Во-вторых, показать Англии и Франции, что теперь именно США определяют характер войны. В-третьих, заручиться поддержкой малых стран. В-четвертых, создать новую идейную среду, способствующую интенсификации массовых военных усилий. В-пятых, осуществить создание предпосылок по стимулированию возврата России в ее прежнюю коалицию. Для этого следовало во всем объеме показать те угрозы, которые несет с собой германское доминирование, несовместимость общественных свобод и пруссачества. В-шестых, актуальной задачей становился раскол германского общества. Нужно было посеять недовольство населения в целом (и германских социалистов прежде всего) военными целями кайзера, вызвать разложение в стане противника. Разумеется, сказались и личные амбиции Вильсона, ведь теперь на него пала задача определить, за что идет громадная мировая схватка.

Президент поручил Хаузу мобилизовать свой "мозговой центр" проанализировать проблемы, которые выйдут на первый план будущей мирной конференции. Вильсон хотел, чтобы западные союзники ощутили особенность политики Америки - не Соединенные Штаты присоединяются к прежним договорам Антанты, а союзники ищут общую с новым мощным членом коалиции платформу. Представитель Вильсона в России Э. Сиссон торопил президента, время приобретало критическое значение. Задуманный документ должен быть лаконичен и состоять "почти из плакатных параграфов". Еще до его написания обсуждался вопрос о переводе и засылке миллионов его копий в Германию и Россию.

Между тем положение посольств, не признавших правительство большевиков, становилось все более двусмысленным. Бьюкенен не хотел, чтобы новые власти испытывали иллюзии в отношении признания и 4 декабря, кладя конец неопределенности, публично объявил об инструкциях Лондона воздерживаться от любого шага, который мог быть истолкован как признание правительства Ленина. Предложение советского правительства о перемирии союзными посольствами не комментировалось. Отчуждение посольств, естественно, не способствовало благожелательному восприятию Россией и союзниками друг друга. Курс западных столиц стал определяться "издалека", без привычного знания конкретной обстановки.

Но некоторые контакты так или иначе осуществлялись. 7 декабря Троцкий сказал переводчику британского посольства капитану Смиту, что после февральской революции послу Бьюкенену давали плохие советы и он плохо был ориентирован в политической ситуации, особенно относительно Керенского. (Бьюкенен, узнав мнение наркома, согласился с ним - да, он недооценил силы большевистского движения. Он всегда оценивал это явление достаточно просто, полагая, что действиями большевиков руководят переодетые германские офицеры генерального штаба).

Генерал Людендорф предупредил министерство иностранных дел 16 декабря, что условием мирных переговоров должно быть признание Россией права народов на самоопределение, ассоциация независимой Польши с центральными державами, эвакуация русскими Финляндии, Эстонии, Ливонии, Молдавии, Восточной Галиции и Армении. Предполагалась реорганизация русской системы коммуникаций с германской помощью, финансовая поддержка русской реконструкции и установление тесных экономических отношений. Определение торгового товарооборота. Поставки Германии на льготных условиях зерна, масла и пр. Если русские представители выразят опасение в отношении японской интервенции, Германия предоставит России необходимые гарантии. В дальнейшем Германия будет готова заключить с Россией формальный союз.

В Петроград 29 декабря 1917 года прибыли германские экономическая и военно-морская миссии. Их возглавляли граф Мирбах и контр-адмирал Кейзерлинг. В Брест-Литовске немцы подчеркивали гуманитарных характер этих миссий - обсудить вопросы интернирования гражданских военнопленных, ускорить обмен военнопленными-инвалидами и т.п. За этими миссиями было установлено тщательное слежение, их корреспонденция контролировалась Миссии покинули Петроград в конце февраля 1917 года, но в конце апреля Мирбах прибыл в Москву уже в качестве полномочного посла Германии.