Средневековая Европа

К северу от Средиземноморья все народы, последовательно вторгавшиеся в пределы Римской империи, раньше или позже обращались в христианство и при всех этнических и языковых различиях были ассимилированы (в большей или меньшей степени) либо латинским, либо греческим христианским сообществом. Но вторжения из юго-восточной части Средиземноморья имели совсем другие последствия: большинство областей, завоеванных арабами, оказались навсегда потерянными для христианства.

Аравия была тем регионом, которому никто в Римской империи не придавал особого значения. Ее пустыни и оазисы, где обитали полукочевые племена бедуинов, справедливо считались нищими и не затронутыми цивилизацией. Вместе с тем арабы были хорошими солдатами, которых охотно, как и северных варваров, брали в свои войска и византийцы, и персы. Города Аравии, расположенные на восточном побережье Красного моря или вблизи него, находились под культурным влиянием Сирии, Египта и Эфиопии, то есть под влиянием христианства различных толков и иудаизма диаспоры – евреев, живших вне Палестины. Византийские или персидские правители не могли даже представить себе, что арабы когда-то смогут серьезно угрожать их могучим государствам.

В 622 г. купец по имени Мухаммед из Мекки отправился на север в Медину, где и основал религиозное движение. Именно это переселение, или тайный отъезд, пророка, так называемую хиджру, впоследствии стали считать началом мусульманской эры. Ко времени смерти Мухаммеда в 632 г. основанное им движение распространилось по всей Аравии. Религия, которую он проповедовал, была строго монотеистической; в ее основе лежали иудейские, христианские и исконные арабские традиции. Признавая Библию (Ветхий завет) священным текстом, Мухаммед вместе с тем заявлял, что выступает как пророк Бога (Аллаха), вдохновленный свыше объявить истинную и окончательную веру, и что эту веру, ислам, надлежит распространить по всему миру, если необходимо, силой меча. Речения Мухаммеда собраны в священной книге мусульман Коране (al-Qur'an – букв, чтение вслух, наизусть).

Преемники пророка, называемые халифами, Абу Бакр (632–634) и Омар (634–644), были выдающимися вождями; им удалось убедить своих сторонников, что те сражаются за Аллаха. В течение десяти лет арабы завоевали Сирию, Персию и Египет. Ни византийская, ни персидская армии не смогли противостоять яростному натиску арабских воинов. «Вы веруете в Аллаха и Его посланника, боретесь на пути Аллаха своим имуществом и своими душами… Он простит тогда вам ваши грехи и введет вас в сады, где внизу текут реки, и в жилища благие в садах вечности».[46] Конечно, огромные богатства, захваченные во время молниеносных походов, тоже служили хорошим стимулом: они приносили богатство воинам и вместе с тем свидетельствовали, что Аллах выполняет обещания, данные пророку: «Обещал вам Аллах обильную добычу, которую вы возьмете, и ускорил Он вам это… чтобы это было знамением для верующих и Он вывел бы вас на прямую дорогу».[47]

Население Сирии и Египта не оказало арабам почти никакого противодействия – как в прежние годы оно не сопротивлялось сменявшим друг друга нашествиям персидских и византийских армий. Почти все крупные города быстро сдались и практически избежали разрушений. Представители светской и церковной христианских элит, а также еврейское население спокойно приняли новых правителей, которые обещали, что не будут вмешиваться вдела чужой веры. Для крестьян было совершенно безразлично, кому платить налоги; эти налоги продолжали взиматься со всей строгостью, поскольку арабы тщательно сохраняли эффективные налоговые системы византийцев и персов. И лишь когда арабы, оторвавшиеся от своих баз, стали угрожать Анатолии с ее преобладавшим греческим населением, островам Эгейского моря и самому Константинополю, жители этих областей сплотились для отпора.

Изначально социальной базой новой арабской империи служили крупные города. Этим она резко отличалась от варварских германских государств на территории Римской империи. Арабы сами основали несколько городов: Басру и Куфу в Месопотамии, несколько позже – Багдад на Тигре, затем Каир в Египте и Кайруан в Северной Африке (Тунис). Однако население завоеванных городов и областей принимало ислам очень медленно, и этот процесс занял несколько столетий. Еврейские общины, за единичными исключениями, вообще отказывались принимать ислам точно так же, как раньше в большинстве своем сопротивлялись обращению в христианство. С конца VII в. местные власти использовали арабский язык как официальный, но разговорным на Среднем Востоке и в Северной Африке он тоже стал лишь по прошествии долгого времени, а в Иране так и не смог вытеснить фарси.

Основные внутриполитические проблемы исламской империи сводились к борьбе вокруг вопроса, кого считать истинным преемником пророка. Религиозные споры, новые секты и течения, появлявшиеся в исламе, вероятно, оказывали такое же воздействие на чувства простых верующих, как в свое время влиятельные ереси или споры об истинной природе Христа на христиан восточной части Римской империи, хотя, разумеется, и по форме, и по содержанию эти споры не имели почти ничего общего. Но в обоих случаях они крайне затрудняли решение вопроса о личном спасении для массы верующих, которые жаждали абсолютной ясности в своем представлении об истинном «мессии», посреднике между Богом и людьми. Конечно, в отличие от Христа халиф всегда считался только человеком, но вместе с тем он выступал как духовный и политический вождь, поэтому изначально жизнь исламского общества была чревата расколом.

К середине VIII в. Омейядских халифов, великих завоевателей ранней исламской эпохи, сделавших своей столицей Дамаск в Сирии, сменили Аббасиды, которые вели свое происхождение по другой линии – от дяди пророка Мухаммеда. Основную поддержку Аббасиды имели в Северной Персии и Месопотамии и потому перенесли столицу в Багдад. Это событие знаменовало очередную победу, правда, на сей раз специфически религиозного свойства, Персии и Месопотамии в тысячелетней борьбе за господство над Ближним и Средним Востоком.