История XX века: Россия – Запад – Восток

Хотя советские горожане жили значительно лучше, чем крестьяне, в послевоенный период их положение было крайне тяжелым. 43 % рабочих и служащих половину и более всего заработка тратили на питание, причем еще многие годы после войны не могли наедаться досыта. Значительную долю заработной платы отнимали налоги и обязательные государственные займы, вычитавшиеся из зарплаты. Повседневной одеждой служили телогрейки, ватники, военные шинели и кирзовые сапоги. Отдельная квартира с минимальными коммунальными удобствами считалась роскошью.

«Оттепель» привела к усилению социальной ориентации экономики и быстрому росту уровня жизни, не наблюдавшемуся со времен нэпа. Было осуществлено масштабное повышение доходов населения, отменены принудительные государственные займы, вдвое повышены пенсии. В 1953–1958 гг. заработная плата горожан росла ежегодно на 6 %. Потребление овощей и фруктов увеличилось в

3.4 раза, рыбы – в 1,9, мяса – в 1,5 раза. Рабочие и служащие были переведены на 7-часовой рабочий день. Впервые за годы советской власти развернулось массовое жилищное строительство. Городской жилищный фонд за 1955–1964 гг. увеличился в 1,8 раза. (Тем не менее преодолеть жилищный кризис не удалось из-за массового наплыва мигрантов из деревни.) Товарами массового потребления стали телевизоры, холодильники, велосипеды и т. д. Однако в начале 1960-х гг. из-за экономических трудностей темпы роста благосостояния населения замедлились, дефицит продовольственных и иных товаров обострился.

Развертывание масштабных социальных программ явилось одним из главных достижений «оттепели». По сути, Маленков, а за ним Хрущев пусть не очень удачно и последовательно, но пытались в советской форме реализовать существовавшее на Западе «общество потребления». Не случайно политические оппоненты Хрущева обвиняли его в «строительстве потребительского социализма» и резко критиковали лозунг: «Догнать и перегнать Америку по производству мяса и молока на душу населения». В действительности же «общество потребления» в СССР построить так и не удалось. Началось робкое движение в этом направлении, но тотальный дефицит жилья и товаров массового спроса в начале 1960-х и затем в 1980-е гг. отбрасывал общество назад.

С послевоенных лет шло быстрое восстановление инфраструктуры образования, науки и культуры. Начался переход на обязательное семилетнее обучение. С 1956 г. была отменена плата за обучение, взимавшаяся до этого в старших классах и в вузах, полностью ликвидирована неграмотность. С 1958 г. началось введение всеобщего восьмилетнего образования, и к середине 1960-х гг. эта задача была выполнена. В крупных городах было введено 10-летнее обучение. В 1939–1959 гг. уровень образования (число лиц, имевших образование от неполного среднего и выше) вырос более чем в

3.5 раза. При этом разрыв в уровне образования сельских и городских жителей сократился с 4 до 2 раз. Это были крупные достижения, заложившие основу важного конкурентного преимущества не только СССР, но и современной России.

С середины 1960-х гг. повышение уровня жизни приобрело новые масштабы. В 1970-е гг. эту динамику в какой-то мере позволял удерживать дождь нефтедолларов. Произошел явный сдвиг в развитии социальной инфраструктуры. Число специалистов в 1970–1985 гг. выросло более чем вдвое: с 6,9 до 14,5 млн человек, среднемесячная зарплата увеличилась со 122 до 190 руб., выросло потребление товаров, особенно легковых автомобилей, цветных телевизоров, пылесосов и т. д. Если в 1950-х гг. самым распространенным жильем горожан были многосемейные коммунальные квартиры, бараки и полуподвалы, то в 1980-е гг. уже более / городских семей жили в отдельных квартирах или собственных домах.

С 1970 до конца 1980-х гг. доля лиц с высшим и средним (в том числе полным и неполным) образованием выросла с 65,3 до более чем 90 %. Вместе с тем распространенным явлением стала погоня за «показателями». Образование начало отставать от требований научно-технического прогресса.

Экстенсивный характер советской экономики и нараставшие хозяйственные трудности ограничивали возможности решения социальных задач. Темпы роста благосостояния в 1970 – начале 1980-х гг. сокращались. Нарастала тенденция к уравнительности в оплате физического и умственного труда. Если в 1955 г. ИТР получали в среднем на 70 % больше, чем рабочие, то в 1985 г. – лишь на 10 %. Это вело к падению престижа инженерно-технических работников, учителей и ряда других профессий. Снижалась доля средств, шедших на социальные нужды. Хотя жилищная проблема стояла крайне остро (до 60 млн горожан нуждались в улучшении жилищных условий), удельный вес капиталовложений в жилищное строительство (к общему их объему) сократился с 17,7 % в 1966–1970 гг. до 15,1 % в 1981–1985 гг. Со второй половины 1970-х гг. практически прекратился рост жилищного строительства. Несмотря на увеличение абсолютных показателей, доля средств союзного бюджета, направлявшихся на развитие просвещения и здравоохранения, к 1985 г. упала ниже уровня 1940 г. (В западноевропейских странах за этот же период удельный вес расходов на социальное обеспечение вырос почти вдвое, в Голландии – в 2,8 раза!) Для обеспечения социальной стабильности власти сохраняли низкие цены на основные продукты питания за счет 20-кратного увеличения государственных дотаций (с 3,6 млрд руб. в 1965 г. до 73 млрд руб. в 1985 г.). В результате с конца 1960-х гг. советский бюджет, по современным оценкам, был дефицитным. Как следствие, возникла скрытая инфляция, проявлявшаяся в исчезновении товаров с полок магазинов. Опережение роста денежных доходов населения над предложением товаров и услуг обострило продовольственные трудности, способствовало увеличению дефицита товаров народного потребления. Советское общество стало обществом тотальных очередей и «блата» – неформальной системы доступа к услугам и товарам на основе личных знакомств, чаще всего сопряженных с коррупцией.

Целенаправленная политика властей и институт прописки, затруднявший территориальную мобильность, привели к тому, что жители Москвы и некоторых крупных городов имели несопоставимо лучшее снабжение, социальную и культурную инфраструктуру, чем подавляющая часть советского населения. Миллионы людей вынуждены были порой за сотни километров ездить туда за продуктами, товарами массового спроса, а также всеми правдами и неправдами стремились получить столичную прописку.

Неравный доступ к товарам и услугам – из-за наличия целой системы льгот, закрытых распределителей, территориальной дифференциации и того же «блата» – увеличил разрыв в уровне жизни основной массы населения и привилегированных слоев, прежде всего партийной и хозяйственной номенклатуры. Однако в целом, согласно некоторым оценкам, по уровню потребления на душу населения СССР занимал лишь 77 место в мире. Эти обстоятельства в сочетании с постепенным разрушением «социалистической морали» в обществе создали благоприятные условия для быстрого развития теневой экономики, т. е. подпольного предпринимательства, скрытых от государства приработков и т. д. В ней, по приблизительным оценкам, в той или иной мере было занято до 15 млн человек.

Все это способствовало постепенному разложению общества, утверждению двойной морали, двойных стандартов жизни – официальных и реальных. На фоне обострявшихся социальных проблем и увеличивающегося недоверия к власти росла апатия людей, деформировались моральные устои. Хотя официальная пропаганда убеждала, что уровень преступности снизился, и категорически отвергала существование коррупции, на самом деле все было совершенно иначе. Число только выявленных хищений в крупных и особо крупных размерах в 1971–1985 гг. выросло в 5 раз. Коррупцией были поражены целые отрасли, в первую очередь торговля и сфера услуг. В Москве, Закавказье, Средней Азии и ряде других регионов началось сращивание партийно-государственной номенклатуры с преступным миром.

К началу 1980-х гг. кризис общества «развитого социализма» был уже очевиден правящей верхушке. Однако перестройка привела к неожиданному взрыву самодеятельности масс. Он проявился и в экономике – в возникновении кооператоров, т. е. легальных предпринимателей, первых фермеров, и особенно в политике – в создании не контролировавшихся властями партий, общественных организаций и в рабочих забастовках. В 1989 г. последние приобрели массовый и политизированный характер. С 1990 г. началось создание независимых профсоюзов. Все это происходило на фоне резкого ухудшения социально-экономического положения страны, распространения нормирования продуктов питания, так называемых карточек. Невиданный с 1917 г. всплеск национального движения и социальной активности масс на фоне прогрессирующей слабости, нерешительности центральной власти привел к краху Советского Союза, а вместе с ним и советского общества.