Всемирная история в лицах

Людовику XIV крупно повезло. Он мог опереться на трех крупных государственных деятелей — Ришельё, Мазарини и Кольбера.

Последний был сыном зажиточного купца. Кольбер начал государственную службу у Мазарини, который рекомендовал ревностного служащего молодому королю Людовику XIV.

На посту интенданта финансов Кольбер раскрыл злоупотребления главного интенданта Фуке, стал его преемником, а затем государственным министром (министром экономики, как сказали бы сейчас). В ведении Кольбера находились королевские постройки, фабрики и развитие изящных искусств.

Некоторые методы Кольбера представляются актуальными для современной России. Особая судебная палата (наподобие Счетной палаты) расследовала злоупотребления в финансовых делах. В отличие от российской Счетной палаты, сотрудники Кольбера не только устанавливали, кто и сколько украл, но и облагали укравших огромными штрафами. Казна получила сотни миллионов ливров. Не самых главных преступников для назидания другим судили и казнили.

Кольбер многое делал, двигаясь против течения. Был уменьшен прямой налог, что облегчило положение низших классов. Кольбер был сторонником косвенных налогов, считая, что они уплачиваются равномерно всеми слоями населения, и от прямых налогов некоторые группы были просто освобождены. Дворянские титулы, которые освобождали от налогов, были ликвидированы. Часть государственных долгов не стали погашать, так как Кольбер считал, что короля при предоставлении займов просто обманули. В государственную собственность возвращались когда-то раздаренные земли.

Если другие думали прежде всего о своих интересах, то Кольбер думал о стране. Со временем его государственную политику стали называть кольбертизмом. Она заключалась в увеличении экспорта, уменьшении импорта и обеспечении притока денег в казну за счет активного внешнеторгового баланса. В России эту политику, больше известную под названием меркантилизма, с большим энтузиазмом проводил Петр Великий. У Кольбера же Петр Алексеевич подсмотрел и политику протекционизма. Кольбер покровительствовал французской промышленности и торговле, обеспечивая для них благоприятный тарифно-таможенный режим. В 1667 г. был установлен такой таможенный тариф на привозные товары, что это фактически означало запрет на импорт. Внутри страны Кольберу удалось ликвидировать таможенные барьеры между северными и южными провинциями.

Для лучшей организации работы промышленности предприятия объединялись по отраслям и работали в соответствии с установленными регламентами. Для работы в промышленности привлекались иностранные фабриканты и рабочие. Отечественным и зарубежным фабрикантам, обеспечивавшим развитие французской промышленности, выплачивались значительные премии.

Кольбер стал создателем французского военного флота, количество единиц в котором достигло трехсот. Набор матросов проводился в порядке повинности весьма жесткими методами. Некоторое время все провинившиеся наказывались ссылкой на галеры. Жизнь флота регулировалась специальной инструкцией. Гавани были исправлены и улучшены. Строились или закупались за границей новые суда. Заморская торговля быстро развивалась. Французский флот вышел на третье место в мире (после англичан и голландцев). Вест-Индская компания вела успешную торговлю с Америкой. Ост-Индская компания получила значительную поддержку государства.

К моменту смерти Кольбера Франции принадлежали Канада, Луизиана (то есть весь бассейн Миссисипи), часть Вест-Индских островов (Святого Креста, Святого Варфоломея, Гваделупа, Святого Доминго и др.), остров Тобаго и часть Гаити, в Южной Америке — Гвиана, часть берега в северо-западной Африке, в Ост-Индии — Пондишери и Чандернагор. Все эти владения эксплуатировались исключительно в пользу метрополии.

При Кольбере инженером Рике был построен Лангедокский канал (1664–1681). Большие средства выделялись на поддержание шоссейных дорог, которые позволяли не только перевозить грузы, но и перебрасывать при необходимости войска.

При Кольбере поддерживались наука и искусство. Были созданы Академия надписей (1663), Академия наук (1666), Академия пластических искусств (1667) и Академия музыки (1672). Он увеличил королевскую библиотеку, расширил ботанический сад, оборудовал обсерваторию, финансировал экспедиции ученых.

Оборотной стороной успехов Кольбера в сфере промышленности и торговли стал упадок сельского хозяйства. Вывоз из Франции сырых продуктов был запрещен. Введение культуры шелковичных червей и выписка улучшенных пород скота не могли компенсировать потери традиционных сельскохозяйственных отраслей.

Кольбер был безусловным сторонником сильного централизованного государства. Все законодательство перешло в руки короля и Кольбера. Местным парламентам было запрещено вносить какие бы то ни было изменения или ограничения в распоряжения короля. Губернаторам из рядов высшей знати было оставлено лишь представительство, а реальная административная власть сосредотачивалась в руках интендантов.

Министру Людовика XIV приходилось проявлять чудеса изобретательности, так как король постоянно воевал, что требовало огромных затрат. Кольбер сделал займы в общей сложности на 260 миллионов ливров, но к концу его карьеры благодаря его финансовому гению общая сумма процентов по долгам была не больше, чем в момент их получения.

Кольбер для XVII в. был необычной личностью. Он работал по пятнадцать часов в сутки, упорно гнул свою линию, не обращая внимания на придворный мир и мнение света. Из сорока четырех важных церковных праздников ему удалось отменить семнадцать. Его считали тираном и, мягко говоря, не любили. Но до поры до времени он действовал от имени короля.

Войны перечеркивали все усилия главного министра. В результате интриг он оказался в немилости. Кольбер родился в 1619 г. и умер в 1683 г. в возрасте шестидесяти с небольшим лет. Во время похорон охране пришлось защищать от народной злобы гроб министра, имя которого стало связываться только с тяжестью налогового бремени.

Проводя некоторые исторические параллели, можно утверждать, что похожий случай был и в «нашей деревне». Гениальный М. М. Сперанский покусился на доходы помещиков. В преддверии войны с Наполеоном он ввел подоходный налог на помещичьи имения. «Вот ведь сволочь!» — подумали русские помещики и добились ссылки больно умного поповича-реформатора. А ведь и во Франции в XVII в., и в России в XIX в. дворяне и аристократы умели только на шее у подлого народишка ездить. В связи с тем что в России начала XXI в. ситуация в принципе не изменилась, ни о Кольбере, ни о Сперанском вспоминать не принято. Не формат!