История России XIX–XX вв.

Во главе правительственного лагеря стоял царь и военно-чиновничья бюрократия. Самодержавие являлось диктатурой поместного дворянства и охраняло в первую очередь его классовые интересы и сословные привилегии. Верховная власть в России до 1906 г. всецело и нераздельно принадлежала императору. Он по закону являлся единственным ее носителем. Первая статья основного закона 1862 г. гласила: «Император всероссийский есть монарх самодержавный неограниченный. Повиноваться верховной власти его не токмо за страх, но и за совесть сам бог повелевает».

Силы правительственного лагеря опирались на крупное помещичье и удельное землевладение, мощный государственный сектор в экономике (в России было много казенных заводов, железных дорог, земель и т. д.), огромную вымуштрованную армию, многочисленные отряды полиции и жандармерии, разветвленный чиновничье-бюрократический аппарат.

Ключевые позиции в центральном и местном государственном аппарате занимало поместное дворянство. Оно было хозяином страны в губернском и уездном звене управления. Во главе важнейших органов управления страны стояли родственники царя. Не последнюю роль в поддержке правительственного лагеря играли вековые царистские иллюзии народных масс, особенно крестьянства, их религиозные верования, политическая темнота, а также такая черта русского национального характера, как поразительная терпимость.

Дворянство, будучи главной социальной опорой самодержавия, играло роль «первого сословия», хотя в конце XIX и начале XX в. уже просматривалось ослабление его экономических позиций. Уже в пореформенный период дворянство потеряло 41 % своих земель. Однако удельный вес дворянских имений в общей массе частновладельческих земель в Европейской России был высок и составлял к 1905 г. 62 %. Кроме того, дворяне получали немалые доходы от предпринимательской деятельности. Они занимались финансовыми операциями, торговлей, владели фабриками и заводами.

Однако при всей своей экономической и политической мощи правительственный лагерь не был единым. В нем шла острая борьба различных групп и течений, что свидетельствовало о нарастающем кризисе «верхов». Правое – реакционное крыло, представители которого, как правило, занимали ключевые посты в верхних эшелонах власти, – не хотели идти ни на какие серьезные уступки и старались блокировать попытки проведения реформ. Они выступали за беспощадное подавление революции. Суть их отношений к революции выразил генерал Ф.Ф. Трепов в дни всероссийской Октябрьской политической стачки: «Холостых залпов не давать, патронов не жалеть».

Что же касается левого крыла правительственного лагеря, то его представители стремились расширить социальную базу монархии, заключить союз дворянства с верхами торгово-промышленной буржуазии и осуществить комплекс мероприятий, объективно отвечающих потребностям капиталистического развития России.

Выдающимися деятелями этого типа были С.Ю. Витте, П.А. Столыпин.

Правительственная бюрократия, отражавшая прежде всего настроение поместного дворянства, пыталась спасти положение косметическими реформами существующего строя. С.Ю. Витте и министр земледелия А.С. Ермолов докладывали Николаю II о необходимости устранения «экономического и бытового неустройства крестьян». «Там, где овцам плохо, – предупреждал С.Ю. Витте, – плохо и овцеводам». Но на практике все ограничивалось указами об отмене круговой поруки в деревне и телесных наказаний для крестьян и солдат. Одновременно манифест в феврале 1903 г. подтверждал неприкосновенность крестьянской общины, хотя и обещал облегчить выход желающих из сельских обществ.

Не дали результата попытки внедрения в среду рабочих так называемого «полицейского социализма». К тому же «зубатовщина» вызывала раздражение сторонников жесткой линии. В национальном вопросе правительство продолжало политику русификации окраин, пытаясь опереться при этом на «великороссов», проживавших в этих районах. Это вело лишь к радикализации требований со стороны национальных движений.

Предложения министра внутренних дел П.Д. Святополк-Мирского, сменившего убитого эсерами в июле 1904 г. В.К. Плеве, пойти на некоторые уступки либералам, допустить участие представителей общественности в законодательной работе были практически отвергнуты. В области внешней политики продолжало господствовать «имперское» мышление. Николай II, еще в 1902 г. высказывавший пожелания военному министру Куропаткину о присоединении Тибета, Персии, Афганистана, проливов Босфор и Дарданеллы, поддержал правительственную группировку, стремившуюся к войне с Японией из-за Кореи и Манчжурии (Северо-восточного Китая). В войне они видели средство отложить разрешение внутренних проблем. «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война», – говорил В.К. Плеве. Но русско-японская война (январь 1904 – август 1905 гг.), несправедливая с обеих сторон, с ее неудачами лишь усилила недовольство в самых широких кругах бездарностью правительства.