История России XIX–XX вв.

Гражданской войне, как известно, предшествовала мировая война. Поэтому большевики, получившие власть, теоретически имели новую альтернативу: продолжить участие в этой войне или выйти из неё. Альтернатива была только теоретическая, ибо еще до прихода к власти В.И. Ленин и его партия признали войну империалистической, антинародной и обещали россиянам покончить с ней. При этом предполагалось, что мир с Германией будет частью всеобщего демократического мира, без аннексий и контрибуций. Поэтому среди первых важнейших документов новой власти на Втором Всероссийском съезде Советов был Декрет о мире. «Вместе с тем правительство заявляет, – говорилось в Декрете о мире, – что оно отнюдь не считает вышеуказанных условий мира ультимативными, т. е. соглашается рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной и на полнейшей ясности, на безусловном исключении всякой двусмысленности и всякой тайны при предложений условий мира».

Выполняя это решение съезда Советов, через две недели народный комиссар иностранных дел Л.Д. Троцкий обратился по радиотелеграфу к государствам Антанты и другим воюющим странам с предложением заключить общий мир. Однако его заявление игнорировали не только правительства воюющих государств, но даже главнокомандующий русской армией Н.Н. Духонин. С Духониным вопрос решили быстро – он был смещен с поста, но такой метод не годился в международных делах. В этих условиях Ленин и его сторонники (но не Троцкий) решили добиваться сепаратного мира с Германией.

В.И. Ленин и его сторонники понимали, что правительства стран Антанты, стоявшие на пороге своей победы, не могли согласиться на заключение всеобщего мира, который укреплял новую власть в России. Проигрывавшие войну тоже не спешили с миром, надеясь что-нибудь выиграть. Сложнее всего была ситуация а Германии, которой приходилось торопиться, но не настолько, чтобы не пытаться заключить выгодный для себя мир.

Многие сторонники В.И.Ленина, которым он доверял как своим ученикам, которым предоставил видные посты в правительстве, оказались еще большими утопистами, чем их учитель. Значительно моложе лидера и менее опытные в политических делах, Н.И. Бухарин, А.С. Бубнов, Ф.Э. Дзержинский и другие считали Октябрьскую революцию прологом мировой революции, которую мирные отношения могут затормозить. Поэтому мировую войну с октября 1917 г. они считали революционной в то время, когда В.И. Ленин после Октябрьской революции предлагал становиться оборонцами, которых он беспощадно критиковал до революции.

Для Бухарина и его сторонников, которые вошли в историю как «левые коммунисты», главная опасность виделась в объединенном походе западных держав против революционной России. Революционная война не позволит им объединиться против революционной России, поэтому никакого мира подписывать нельзя.

Германские войска уже находились на территории государства, и Ленин видел главную опасность именно в них. Вождь убеждал своих еще более радикальных, чем он, оппонентов, что без мирной передышки, полученной путем сепаратного мира с Германией, можно потерять завоеванную власть, без которой в скором времени невозможна мировая революция. Поэтому мир с Германией нужен был любой ценой. В ответ Бухарин пытался доказывать, что потеря власти в России не остановит мировую революцию.

Л.Д. Троцкий в этой острой дискуссии пытался подняться над спорящими сторонами и предлагал промежуточный вариант «ни мира, ни войны»: войну надо прекратить, армию демобилизовать, но мира не подписывать. Он был уверен в том, что Германия не сможет наступать.

Последующие события показали ошибочность Бухарина, Троцкого и правоту Ленина. Однако это был тот редкий случай, когда лидер партии не находил нужной поддержки ни в рядах партии, ни в возглавляемом им правительстве, да и в народе тоже.

В.И. Ленин поставил вопрос о мире 8 января 1918 г. на повестку партийного совещания и потерпел очередное поражение: за бухаринскую «революционную войну» проголосовало 32 человека, за позицию Троцкого: «считать необходимым довести переговоры до разрыва даже с опасностью нового наступления Германии, чтобы капитулировать пришлось – если вообще придется – уже при очевидном применении силы» – 16, а за ленинскую – только 15. Даже «Тезисы по вопросу немедленного заключения сепаратного и аннексионного мира», в которых лидер партии и правительства приводил 21 аргумент (позже прибавится 22-й) за подписание мира, не только не были одобрены, но даже были запрещены для печати и публиковались впервые 24 февраля 1918 г.

Поражение В.И. Ленина не было результатом какой-то интриги: на предложение Совнаркома, возглавляемого В.И. Лениным, местным советам высказаться до 5 марта 1918 г. по вопросу войны и мира, только два Совета (Петроградский и Севастопольский) высказались за мир, да и то с оговорками, а большинство пролетарских центров (Москва, Иваново-Вознесенск, Екатеринбург и др.) высказались за войну.

Исходя из этих результатов, Троцкий получил указание затягивать переговоры, мира не подписывать на тех грабительских условиях, которые поставила Германия, в дальнейшем действовать в зависимости от обстоятельств. В исторической литературе долгие годы разрыв переговоров 10 февраля 1918 г. со стороны российской делегации, возглавляемой Л.Д. Троцким, показывался как предательство последнего интересов государства и личных указаний В.И. Ленина. Приведенные факты свидетельствуют, что делегация действительно объявила состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенной, отказавшись от подписания анексионистского договора, но не вопреки воле советской власти и большевиков, а в соответствии с их решением, которое не совпадало с мнением лидера партии и государства.

Уже через 8 дней Троцкий убедился, что был неправ – германские войска начали наступление на Восточном фронте. Еще через три дня Бухарин получил всероссийскую «выволочку» в статье «О революционной фразе», опубликованной в «Правде» 21 февраля. Разумеется, фамилия Бухарина в статье не называлась, да и сама публикация была подписана псевдонимом «Карпов». Ленин повторил то, что говорил на совещании: «революционная фраза о революционной войне может погубить нашу революцию». Эту статью вождь партии и государства не стал обсуждать с оппонентами – Ленин начал открытую борьбу в печати за заключение мира, условия которого теперь, по вине «левых коммунистов» и других противников мира, были еще хуже, более «похабными». Если в январе Германия требовала от России отторжения Польши, Литвы, части Латвии и Белоруссии (Украина ранее объявила о своей независимости), то в феврале германское правительство потребовало от России кроме оккупированных ранее территорий отказаться от Эстонии и Латвии, вывести войска с Украины и из Финляндии, заключить с Украиной сепаратный мир, уступить союзнице Германии Турции Карс, Ардаган и Батум, дать Германии некоторые экономические льготы и т. д.

23 февраля уже под своей подписью Ленин публикует статью «Мир или война?», где повторяет: «Только слепые или опьяненные фразой могут закрывать глаза на то, что политика революционной войны без армии… (выделено у В.И. Ленина– А.Ч.) есть вода на мельницу нашей буржуазии». В то же время противники сепаратного мира продолжали упорствовать. Когда В.И. Ленин в ультимативной форме на заседании ЦК РСДРП(б) потребовал принятия условий мира, пригрозив в противном случае своей отставкой, один из «левых коммунистов» Г.И. Ломов (Опоков) заявил, что не надо пугаться отставки Ленина. Чтобы добиться в этот раз подписания мира, Ленин вынужден был идти на уступку и сказать, что он не против революционной войны. Когда резолюция, разрешающая принять условия германского правительства, была принята, «левые коммунисты» заявили о коллективной отставке с постов. К ним присоединился Л.Д. Троцкий, но, если верить ему, по другой причине: отставка должна была означать для правительства Германии радикальный поворот политики, чтобы усилить доверие к политике Советской России.

После этого В.И. Ленин продолжил борьбу за мир, или, как он теперь выражался, «за мирную передышку», ибо сторонники революционной войны категорически выступали против мира, на совместном заседании двух ЦК– большевиков и левых эсеров, потом в большевистской фракции ВЦИК. На заседании ВЦИК В.И. Ленину удалось собрать за свою резолюцию 116 голосов, но 85 членов ВЦИК голосовали против и 26 воздержались. Заседание закончилось в 5 часов 25 минут следующих суток, а через полтора часа Совнарком уже сообщал Германии и её союзникам о принятии условий и отправке в Брест – Литовск очередной делегации, теперь уже под руководством Г.Я. Сокольникова, которая 3 марта вечером подписала мирный договор.

Начинался следующий этап – борьба за ратификацию этого договора. На Седьмом (экстренном) съезде РКП(б) (так была переименована РСДРП(б)) противники сепаратного мира вновь проявили свое упорство, и В.И. Ленину вновь пришлось угрожать отставкой. Главный аргумент противников – слишком большие уступки сделаны империалистам: площадь отторжения – 780 тыс. кв. км. с населением в 56 млн человек, что равнялось 1/3 всего населения бывшей Российской империи, более 1/4 обрабатываемой земли и железнодорожной сети, треть всей текстильной промышленности, там выплавлялось почти 3/4 (73 %) железа и стали, 9/10 каменного угля и сахарной промышленности, 40 % того рабочего класса, во имя которого совершалась революция и диктатура которого устанавливалась в стране. 14 марта 1918 г. договор был ратифицирован на съезде Советов.

Важнейший ленинский аргумент – «мы увидим международную мировую революцию, но пока это очень хорошая сказка, очень красивая сказка… Но я спрашиваю: серьезному революционеру свойственно ли верить сказкам?» – не свидетельствует об отказе В.И. Ленина от лозунга мировой революции, но заставил его, а затем и «левых коммунистов» почувствовать, что реальная жизнь значительно сложнее, чем она была нарисована в книгах основоположников социализма, и не учитывать практику – значит исказить самую правильную теорию.