Российская история в лицах

Екатерина II была немецкой принцессой. Таких принцесс в Германии в середине XVIII в. было несколько сотен. В нескольких десятках немецких государств у королей, герцогов и прочих местных правителей рождались дочери, которых «пристраивали» в различные страны. Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербстская родилась 21 апреля (2 мая) 1729 г. Ее мать происходила из дома Голштейн-Готторп и приходилась двоюродной тетей будущему Петру III. София Фредерика выросла в небогатой семье, получила посредственное воспитание и в Россию приехала с парой рубашек. Перед немецкой принцессой стояла задача стать женой племянника Елизаветы Петровны и родить наследника престола.

Портрет императрицы Екатерины II. Художник Ф. С. Рокотов. Конец XVIII в.

С наследниками престола после смерти Петра Великого проблем хватало.

Свадьба состоялась в 1745 г., а вот наследника пришлось ждать девять лет. Екатерина Алексеевна была чужой для своего мужа, с опаской воспринималась Елизаветой Петровной. В качестве жены наследника русского престола она хорошо усвоила своеобразные «правила игры» русской политической элиты. Благодаря природному уму, гибкости, осторожности, обходительности она постепенно становилась своей для все более широкого круга российских дворян. Петр III был физически хилым, обезображен оспой, малоразвит и чудаковат. Он не возражал править Россией, но занимался своими обязанностями очень мало. Екатерине тоже хотелось править Россией. Она много работала над своим образованием, как общим, так и политическим. К тому, чтобы занять престол, заезжая немка оказалась подготовленной лучше абсолютного большинства тех, кто приходил к власти на протяжении тысячелетней истории страны. «У Екатерины был ум не особенно тонкий и глубокий, но гибкий и осторожный, сообразительный. У нее не было никакой выдающейся способности, одного господствующего таланта, который давил бы все остальные силы, нарушая равновесие духа. Но у нее был один счастливый дар, производивший наиболее сильное впечатление: памятливость, наблюдательность, догадливость, чутье положения, умение быстро схватить и обобщить все наличные данные, чтобы вовремя выбрать тон», – писал о ней В. О. Ключевский.

Портрет Петра III

Екатерине Алексеевне не пришлось ломать голову над тем, как взять власть. Перед глазами был блестящий пример Елизаветы Петровны. 28 июня 1762 г. она была возведена на российский престол в результате дворцового переворота, в котором ведущую роль играли все те же гвардейцы, возглавляемые Григорием и Алексеем Орловыми. Муженька гвардейцы прикончили мимоходом. По российскому законодательству за убийство мужа полагалось «окопание». Мужеубийцу закапывали связанной по пояс или по шею в землю, не давали есть и пить, за чем следил часовой. Разрешалось подавать деньги «на погребение». От стресса, отсутствия пищи, питья и доступа кислорода к телу женщины в таком положении умирали через несколько дней. Покушение на власть, на жизнь императора в соответствии с российским законодательством каралось колесованием, при котором преступнику ломом перебивали руки, ноги и позвоночник в нескольких местах и оставляли мучительно и публично умирать на колесе, прибитом к столбу параллельно к земле. Екатерина Алексеевна всего этого счастливо избежала. Кто не рискует, тот не пьет шампанское! «Победителей не судят!» – сказала она как-то сама.

В момент государственного переворота Екатерина II была беременна от Григория Орлова. Родившийся мальчик получил фамилию Бобринский и графский титул. Бобринские на протяжении XIX-XX вв. занимались государственной и научной деятельностью.

П. Ланской, фаворит Екатерины II

Будучи широко европейски образованной, наблюдательной и достаточно информированной, новая императрица понимала необходимость серьезных реформ в России. Концепцию, программу преобразований она изложила в «Наказе», составленном в 1766 г. для так называемой Уложенной комиссии. Екатерина II стремилась превратить Россию в государство «всеобщего блага» с мудрыми законами, просвещенными гражданами и абсолютным монархом во главе. В 1767—1768 гг. более 500 человек, избранных почти от всех сословий, плотно поработали в Москве над составлением нового свода законов – Уложения. Однако у них ничего не получилось, так как интересы участников оказались несовместимыми. Императрица была энергичной и умелой правительницей с огромным авторитетом и вроде бы прочной социальной опорой.

Но она не стала «Горбачевым XVIII века», не пошла на кардинальные реформы. Она могла предвосхитить и Американскую, и Французскую революции, провести действительную европеизацию страны, открыть перед Россией новые перспективы. Но почему немка, потратившая столько сил, чтобы взойти на русский трон, должна была рисковать своей головой, если вокруг себя она видела корыстолюбцев, казнокрадов, душевладельцев, которые ничего менять не хотели?! В России того времени вряд ли началась бы гражданская война и «перестройка превратилась в перестрелку». А вот горло даме, возомнившей о себе слишком много, перерезали бы даже те, кто привел ее к власти. Екатерина Алексеевна не стала навязывать России новый «устав». Она, как и Елизавета Петровна, стала на 1000 процентов дворянской императрицей. При ней наступил «золотой век дворянства».

Портрет Г. Г. Орлова (не ранее 1763 г.)

Многочисленные меры, даровавшие дворянству все новые сословные привилегии, были увенчаны в 1785 г. Жалованной грамотой дворянству. Этот документ Екатерина II составила собственноручно и подписала в день своего рождения. Грамота признавала за дворянами полную собственность на их земельные владения. Дворяне получили право строить фабрики и вести торговлю в своих деревнях, обзаводиться недвижимостью в городах. Была подтверждена их свобода от личного налогообложения, их освободили от обременительной постойной повинности (обязанности принимать солдат на постой в своих деревенских усадьбах). Грамота дала дворянам некоторые гражданские права. Они не могли быть лишены жизни, звания или имущества иначе, как по приговору равных себе по сословию. Дворянство получило собственную сословную организацию. Дворяне были освобождены от телесных наказаний. Им разрешалось выезжать за границу и даже поступать на службу в иностранные государства. А вот у себя на родине дворяне вольны были выбирать: служить или не служить. Крестьян же, которых когда-то закрепили за дворянами, потому что те были обязаны служить государству, от крепостной зависимости освободили только в 1861 г.

Следует, справедливости ради, отметить, что Екатерина II предусмотрела маленькую хитрость. Если дворянин совсем не служил или не дослуживался до чина майора, то он не мог избираться на различные выборные дворянские должности: капитана-исправника, члена нижнего земского суда, председателя уездного или губернского дворянского собрания и т. д. Но и дворяне знали, что в России «закон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло». Те, у кого были связи («блат»), записывали своих еще не родившихся детей в гвардейские полки, и к 25 годам, с которых мужчины получали право избирать и быть избранными, многие выходили в отставку майорами, а то и полковниками.

Значительных результатов Екатерина добилась во внешнеполитической сфере. В результате успешных русско-турецких войн (1768—1774, 1787—1791) и блестящих побед русских войск под командованием П. А. Румянцева, А. В. Суворова, Ф. Ф. Ушакова и др. Россия получила огромные территории в Северном Причерноморье. К России перешли Крым, Кабарда. Грузия также переходила под протекторат России. У России появился Черноморский флот и право выхода в Средиземное море. На западном направлении Россия вместе с Австрией и Пруссией приняла участие в разделах ослабевшей Речи Посполитой (1772,1793, 1795). К России отошли вся Белоруссия, Правобережная Украина, Волынь, Литва и Курляндия. Кто же от этих приобретений выиграл?

Во-первых, дворянство в целом, так как получило право беспошлинной торговли хлебом прямо за рубеж. Многие помещики оброчных крестьян стали переводить на барщину, а то и на месячину.

Во-вторых, огромная часть новых приобретений шла в руки многочисленных фаворитов любвеобильной и старевшей Хозяйки. «Зарегистрированных фаворитов» известный историк насчитывает не менее 22.[65]

«Зубов выпрашивал имения, крестьян и денег для себя и родных. Он в течение двух лет получил 3,5 миллиона рублей серебром, что в ту эпоху было крезовским состоянием. И это кроме земель и крестьянских душ. Потемкин и Безбородко получили по 50 миллионов рублей наличными деньгами, кроме того что украли, управляя государством.

Пять братьев Орловых стоили Екатерине больше 17 миллионов рублей, опять-таки помимо земель и крестьян, души которых в то время имели денежную стоимость.

Ланской обошелся около восьми миллионов, и даже Корсаков и Зорич, удержавшиеся в роли фаворитов очень недолго, получили по миллиону.

Кроме того, все они делали долги, и царице приходилось платить их из кабинетских денег.

Английский посланник Гаррис и Кастера, известный историк, вычислили, во что обошлись России фавориты Екатерины II.

Наличными деньгами они получили от нее более 100 миллионов рублей. При тогдашнем русском бюджете, не превышавшем 80 миллионов в год, это была огромная сумма.

Кроме того, семейство Орловых получило 50 тысяч крестьян, несколько дворцов, много драгоценностей и посуды, в общем на 17 миллионов руб. Вот откуда взялось богатство этой и до сих пор одной из самых богатых русских семей.

Васильчиков имел 7 тысяч крестьян, дворец, посуду на полмиллиона рублей, годовую пенсию в 20 тысяч рублей.

Потемкину пожаловали 40 тысяч крестьян и на 9 миллионов рублей дворцов, посуды, драгоценностей.

Стоимость принадлежащих фаворитам земель была не менее огромна. Крестьянская „душа“ также стоила не менее 300 рублей. Значит, у Орловых было еще 15 миллионов, если перевести каждую душу на деньги.

Кроме официальных фаворитов, у Екатерины было еще бесчисленное множество связей, которые продолжались всего одну ночь, но стоили очень дорого, потому что за каждую ночь она платила не менее 100 тысяч рублей да еще в придачу имение, тысячу душ и пожизненную пенсию.

Неудивительно, что фаворитизм в России считался стихийным бедствием, которое разоряло всю страну и тормозило ее развитие. Деньги, которые должны были идти на образование народа, развитие искусств, ремесел и промышленности, на открытие школ, уходили на личные удовольствия фаворитов и уплывали в их бездонные карманы», – подводится итог в одной специальной работе.[66] Вагинальный фаворитизм, а именно так хочется назвать это явление российской истории, достиг при Екатерине II своего апогея и у нормальных и нравственных людей вызывал недоумение и отвращение. «Развратная государыня развратила свое государство», – констатировал современник Екатерины II князь и историк M. M. Щербатов.

Есть и другой подход. В 1975 г. автору довелось выступать в Ленинграде с лекцией о 150-летии восстания декабристов на предприятии с преимущественно женским составом. На обращение «Есть ли вопросы?» последовала просьба рассказать о Екатерине II. «Эх, пожила баба!», – сладострастно и завистливо вздохнула одна из слушательниц.

К концу правления реформаторский запал у Екатерины II полностью истлел. Она осудила Великую французскую революцию, отправила в ссылку А. Н. Радищева за вольнолюбивое «Путешествие из Петербурга в Москву».

«Со временем история оценит влияние ее царствования на нравы, откроет жестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости, народ, угнетенный наместниками, казну, расхищенную любовниками, покажет важные ошибки ее в политической экономии, ничтожность в законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами ее столетия – и тогда голос обольщенного Вольтера не избавит ее славной памяти от проклятия России». Может быть, резковато. Но это сказал Александр Сергеевич Пушкин.

6 ноября 1796 г. апоплексический удар поставил точку в жизни 67-летней императрицы.