История России XX – начало XXI века

Напомним, что еще в конце 1950-х годов обозначился спад в экономике. Национальный доход стал расти медленнее – за 5 лет (1961–1965) всего на 5,7%. Низким оставался рост производительности труда, за счет которого было получено лишь 62% прироста промышленной продукции, а остальные 38% – за счет возрастания численности рабочих.

Новое руководство страны, не бесспорно и не единогласно, решилось на экономические реформы. Начали с сельского хозяйства, поскольку продовольствия катастрофически не хватало. Специальным постановлением (1965) определялись меры по использованию экономических методов управления на селе: повышались закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, увеличивались капиталовложения в отрасль (в 1966–1980 гг. в сельское хозяйство было направлено около 400 млрд руб.), списывались все долги колхозов, снимались введенные Хрущевым ограничения с личных подсобных хозяйств. Планы закупок сельскохозяйственной продукции стали устанавливать один раз на 5 лет.

Колхозники стали получать вместо выращенной продукции на трудодни (трудодень – единица учета труда в колхозах, определявшая долю колхозника в доходах) стабильные денежные оклады (с 1966 г.), что, по мнению многих, лишало их стимулов получать высокие урожаи, а сознание тружеников села было далеко не идеальным. Руководству же казалось, что крестьянин, имея твердую зарплату, будет работать с полной отдачей. Опять просчитались. Кроме того, не была изжита старая болезнь – усиление администрирования сверху донизу в управлении колхозами, что по-прежнему отрицательно сказывалось на результатах сельского труда.

В результате принятых мер, тем не менее, уже через 5 лет рентабельность колхозного и совхозного производства возросла на 22–34%. Однако выявились и просчеты, приведшие вначале к торможению, затем и к свертыванию реформы. Один из них – ограничение материальных стимулов колхозников в работе. В итоге с 1964 по 1988 г. площадь пашни сократилась на 22 млн га. Велики были ежегодные потери сельскохозяйственной продукции – от 20 до 40% от общего урожая. Вновь начались перебои в снабжении населения, особенно городского, основными продуктами питания.

Параллельно с попытками реформирования сельского хозяйства проводилась реформа в промышленности. Ее уникальность заключалась в том, что, с одной стороны, в социалистическое производство вводились элементы рыночной экономики, с другой – почти не снижалась роль управленческой вертикали.

К вводимым элементам рыночной экономики следует отнести:

– уменьшение числа показателей, утверждаемых в министерствах;

– введение показателей реализации продукции (вместо общего объема произведенной продукции);

– часть доходов было разрешено оставлялась в распоряжении предприятий с целью стимулирования производителей;

– разрешалась корректировка плановых заданий самими предприятиями;

– директивные органы лишались права менять утвержденный план в ходе его выполнения и др.

Это было не чем иным, как открытым признанием значения товарно-денежных отношений в условиях социализма.

Как уже отмечалось, ряд факторов тормозили вводимые реформы: сохранение твердых нормативов по объему выпуска валовой продукции; возврат к отраслевому принципу управления промышленностью; расширение прав министерств и др.

Вскоре стало очевидным, что относительная самостоятельность предприятий все острее входит в противоречие с ведомственной управленческой вертикалью, т. е. с социалистическими принципами хозяйствования. Так «косыгинская реформа» (А.Н. Косыгин – инициатор реформы) стала заложницей политики. Но даже несмотря на это, в годы 8-й пятилетки ежегодный рост национального дохода составлял от 6,5 до 7,7%, а производительность труда поднялась с 6,0 до 6,8%. В целом пятилетка (1965–1970) оказалась лучшей за все послевоенные годы.

В высшем партийно-государственном руководстве не прекращалась борьба между сторонниками экономических реформ (А.Н. Косыгин и др.) и их противниками (Л.И. Брежнев, Н.В. Подгорный и др.). Противники реформ взяли верх.

ФАКТ

Л. Брежнев о докладе А. Косыгина на пленуме в сентябре 1965 г.: «Ну что он придумал? Реформа. Реформа… Кому это надо? Да и кто это поймет? Работать нужно лучше, вот и вся проблема».

События в Чехословакии (1968), где в более активной форме попытались внедрить рыночные механизмы в экономику и таким образом обновить общество, способствовали свертыванию реформ. Реформа Косыгина «ушла в песок»: стали падать экономические показатели (в 1981–1985 гг. темпы прироста национального дохода с 7,7% опустились до 3,5%, а рост производительности труда снизился более, чем вдвое – с 6,8 до 3,0%).

Вновь, как и в годы хрущевских реформ, стало очевидно, что брежневское руководство «наступило на те же грабли», что и хрущевское: существующая система хозяйствования не в состоянии была обеспечить эффективное использование человеческих ресурсов и интеллекта общества без коренных преобразований в политической и социальной сферах. Многим становилось все яснее, что социалистические отношения себя изжили, что нужно менять всю экономическую систему, вводить экономические стимулы к труду. Но большинство полагали, что «наезженная колея» в управлении экономикой надежнее – на таких и была рассчитана политика КПСС. В результате к началу 1980-х годов хозяйством страны руководили более 100 союзных и 800 республиканских министерств, на содержание которых уходило в год до 40 млрд руб. И это в то время, когда экономика нуждалась в дополнительном финансировании, когда в стране работали вручную 40% промышленных рабочих, до 60% строителей, до 75% колхозников.