История XX века: Россия – Запад – Восток

Запад и традиционная промышленность Востока

Воздействие капиталистического Запада на традиционную промышленность Востока было противоречивым и неоднозначным. Промышленный переворот в Западной Европе начался с текстильного производства. Импорт дешевых фабричных изделий промышленности в восточные страны вызвал там сокращение общего объема кустарного хлопчатобумажного производства. Прежде всего пострадало прядение, так как наплыв машинной пряжи сделал этот промысел невыгодным и неконкурентоспособным. Ввозилась импортная пряжа западного фабричного производства, и крестьяне забрасывали собственный ручной прядильный промысел.

Этот первый своеобразный синтез традиции и современности в промышленном производстве колониальных стран существовал достаточно долго, вплоть до начала XX в. Такое положение, когда мелкие производители использовали пряжу не домашнего производства, а фабричную, поставляемую капиталистическими предприятиями (первоначально из метрополий, а затем и местными фабриками), губительно сказалось не только на домашнем прядении, но и на ручном ткачестве. Появившиеся местные текстильные фабрики постепенно вытесняли ткачей-ремесленников. Наиболее быстрыми темпами этот процесс шел в Индии, где в 1911 г. фабрики, на которых работало примерно 8 % общего числа занятых производством хлопчатобумажных тканей, давали более половины выпускаемой в стране продукции такого рода.

Разумеется, проникновение капитализма в традиционную восточную экономику не было всеобщим явлением и не происходило повсеместно в такой последовательности, как в классической колониальной стране – Индии. Там, наряду с разрушением ремесленного хлопчатобумажного производства, еще во второй половине XIX в. были созданы первые местные мастерские по производству пряжи и хлопчатобумажных тканей. Основывали эти предприятия как местные купцы, нажившие капиталы на торговле опиумом и хлопком, так и английские капиталисты. Первоначально фабричная продукция, особенно пряжа, шла в Китай, однако с начала XX в. она стала поступать на внутренние рынки Индии, но уже в виде готовых тканей.

В ряде стран Востока, оказавшихся к началу XX в. в прямой или косвенной зависимости от развитых капиталистических стран, в отличие от Индии, не было прямых иностранных инвестиций в производственную сферу и там не возник синтез восточного ручного труда и европейского фабрично-заводского производства. В таких странах кустарная промышленность долго сохраняла свое доминирующее положение в текстильной, пищевой и во многих других традиционных отраслях, например ковровой в Иране. А в Китае к 1911 г. ручное промышленное производство поставляло на внутренний рынок около 80 % необходимых населению тканей. Здесь иностранный капитал не выступал в роли организатора производства.

Во французских колониях эксплуатация населения базировалась на налоговом ограблении, системе низких закупочных цен на экспортную продукцию и ссудном капитале, что ограничивало приток любых капиталов (и европейского, и местного) в сферу материального производства. Например, во Вьетнаме французский колониализм не смог создать значительный современный или синтезированный капиталистический уклад в промышленности. На протяжении всего периода колониального господства во Вьетнаме в ряде отраслей промышленности преобладало ремесленное производство. Перед Второй мировой войной ремесленники производили 84 % шелковых и 75 % хлопчатобумажных тканей, потребляемых в стране, а к началу 1930-х гг. доля фабрично-заводской и мелкой промышленности не превышала 6 % стоимости валового продукта.

Развитию местного производства в странах Юго-Восточной Азии мешала своеобразная система взаимозависимости колониального капитала метрополии, китайского торгового капитала и местного мелкого производства, которая сложилась к 1920-м гг. в некоторых отраслях хозяйства. Во Вьетнаме, например, местные французские фабрики (мелкоткацкие, хлопчатобумажные, сахарные, чайные, спиртоводочные, рисоочистительные и др.) попытались монополизировать скупку сырья и снабжение им местных производителей. В ряде отраслей (прежде всего, в шелкоткацкой) они не достигли больших успехов, так как производители предпочитали свободно распоряжаться своей продукцией, используя старые каналы. Зато в хлопчатобумажной промышленности французские прядильни, работавшие на импортном сырье, обеспечивали пряжей не только вьетнамских ткачей, но и хлопкоткацкие мануфактурные мастерские. Отрезанные от рынка сырья, мануфактуры, по сути, становились отделениями местной французской фабрики. Особенно интенсивно подобную политику колониальный капитал проводил перед Второй мировой войной и во время нее.

Отношения между французской фабрикой и вьетнамскими мануфактурами не были прямыми. В роли посредников выступали китайские торговые предприниматели, осуществлявшие систематическую раздачу сырья мелким производителям. В этой ситуации для местной буржуазии оставалась роль или субпосредника, или мелкого предпринимателя, причем она вступала в конфликт с китайским капиталом. Это усиливало ее компрадорскую направленность и зависимость от буржуазии метрополии.

В целом на Востоке действию сильной конкуренции промышленного капитала и сокращению общего объема производства и занятости вслед за ручным прядением и ткачеством подверглись многие традиционные промыслы. Это и сахароварение, и производство красителей, фарфора, простой и лакированной бумаги, зонтов, циновок, скобяных изделий, ручная металлообработка и т. п. Постепенно также исчезли ремесла, обслуживавшие исключительно феодальную знать, ее вкусы и потребности, т. е. традиционные, работавшие исключительно на заказ.

Но, наряду с разрушением высокохудожественных промыслов, в которых преобладал квалифицированный, виртуозный ручной труд многочисленных городских ремесленников, в восточных странах в конце XIX в., и особенно в начале XX в., постепенно внедрялись новые нетрадиционные формы производства, организации и финансирования, в том числе механизированные предприятия, оптовый сбыт, банки, акционерные общества, управляющие агентства и многие другие компоненты и институты капиталистического воспроизводства.