История XX века: Россия – Запад – Восток

Между свободой и державностью. Тернистый путь к демократии

Победа над ГКЧП застала врасплох не только коммунистов, но и пришедших в России к власти демократов. (В 1991 г. политическая элита обновилась наполовину за счет участников демократического движения, интеллигенции, а главное, «второго эшелона» партийных и советских работников.) Поначалу усилия ельцинского руководства были сосредоточены на ликвидации структур КПСС и борьбе за власть со слабевшим союзным центром. Сложнейшей задачей стало восстановление практически разрушенных после ликвидации КПСС, социалистического режима и распада СССР государственных институтов, формирование нового Российского государства. Тем не менее уже в октябре 1991 г. на Съезде народных депутатов России Ельцин заявил о программе радикальных рыночных реформ. Их инициатором и разработчиком стал вице-премьер российского правительства Е. Т. Гайдар. Острота социально-экономической ситуации и паралич госаппарата побудили его выбрать радикальный путь «шоковой терапии», успешно опробованной в Польше.

Начало реформ, и прежде всего либерализация цен, привели к быстрой ликвидации дефицита основных товаров и огромных очередей. Однако из-за небывалого роста цен катастрофически упал уровень жизни, произошло массовое обнищание населения. Политическая поддержка правительства Гайдара (он занял пост исполняющего обязанности премьера в июне 1992 г.) резко уменьшилась.

Единый демократический фронт, до осени 1991 г. объединенный фактическим неприятием руководящей роли КПСС, раскололся. Разнородность входящих в него сил, слабость и неоформленность либерального крыла стали очевидными. После провала августовского путча Ельцин не стал ликвидировать советскую систему и проводить парламентские выборы. Это сэкономило время, но во многом обусловило политическую слабость правительства. Большинство депутатов Верховного Совета России во главе с Р. И. Хасбулатовым перешли в оппозицию правительству и реформаторскому курсу. (Около четверти депутатов поддерживали его и почти столько же составляли «болото».) Ситуацию обостряло то, что, согласно действовавшему законодательству, Съезд народных депутатов и Верховный Совет обладали огромными полномочиями, не только законодательными, но отчасти и исполнительными.

Ведущей оппозиционной силой выступали так называемые национально-патриотические и поначалу преимущественно некоммунистические организации: Фронт национального спасения, Гражданский союз и др. Оппозицию объединяла жесткая критика правительства Гайдара – его называли «оккупационным». По сути, в 1992–1993 гг. в стране воспроизвелось двоевластие. Это тормозило ход реформ. Они продвигались медленнее, чем в посткоммунистических странах Восточной Европы, а политическая ситуация почти постоянно находилась на грани кризиса.

Ельцин вынужден был лавировать, идти на уступки Верховному Совету. Но это давало лишь краткую тактическую передышку, а недовольство стало перемещаться на самого президента. В декабре 1992 г. на VII Съезде народных депутатов его противостояние с оппозицией достигло критического уровня. Конфликт удалось приглушить принятием решения о референдуме по основным положениям новой Конституции и отставкой премьера. 15 декабря 1992 г. Гайдара сменил В. С. Черномырдин. Он, как вскоре выяснилось, умел находить компромиссы, обладал способностью к политическому лавированию, но отнюдь не был реформатором и не имел элементарных знаний рыночной экономики.

Экономические преобразования существенно замедлились, но нового обострения политической ситуации это не предотвратило. В марте 1993 г. на внеочередном Съезде народных депутатов был поставлен вопрос об импичменте президенту Ельцину. Однако набрать необходимое число голосов не удалось. 25 апреля был проведен референдум, в ходе которого большинство участников высказали доверие не только президенту, но и его экономическому курсу.

В то же время идея переизбрания Съезда народных депутатов не получила поддержку. Таким образом, результаты референдума явно укрепили позиции президента, но не позволили ликвидировать его противостояние с народными депутатами. Выходом могла стать скорейшая разработка новой Конституции. В конце июня проект был одобрен конституционным совещанием.

Между тем оппозиция радикализировалась. Ведущие позиции в ней постепенно заняли коммунисты. Они стали приходить в себя после провала августовского путча и запрета КПСС. Уже с конца 1991 г. начали возникать и приобретать популярность различные социалистические и коммунистические партии. Возрождению коммунистических сил способствовал социально-экономический кризис и решение Конституционного суда России 30 ноября 1992 г. Суд ушел от поставленного перед ним вопроса о конституционности существования КПСС и подтвердил правомочность не только указов Ельцина о запрете руководящих структур компартии, но и право коммунистов на объединение, создание организаций по территориальному принципу. В феврале 1993 г. оформилась Коммунистическая партия Российской Федерации. Ее возглавил Г. А. Зюганов. Она объединила в итоге свыше полумиллиона человек – больше, чем все остальные партии вместе взятые. В отличие от КПСС российские коммунисты меньше использовали марксистскую риторику и делали акцент на идее восстановления единой государственности, необходимости обеспечения порядка и социальной справедливости. КПРФ стала ядром «народно-патриотической» оппозиции.

1 мая 1993 г. оппозиция организовала демонстрации, в ходе которых были спровоцированы уличные беспорядки. На одном из заключительных этапов Конституционного совещания официальные представители Верховного Совета отказались участвовать в дальнейшей работе. В ряды оппозиции открыто перешел вице-президент А. В. Руцкой. Надежда на возможность достижения компромисса таяла с каждым днем.

Общество было расколото и пребывало в растерянности. К июню 1993 г. более 40 % населения считали, что опасность наступления в стране полной анархии очень велика. Тем не менее, по данным социологических исследований, президент в глазах народа все же имел некоторый перевес над оппонентами. До 40 % опрошенных положительно относились к идее роспуска Съезда народных депутатов и Верховного Совета, против был 31 %.

21 сентября 1993 г. президент Ельцин издал указ о роспуске Съезда народных депутатов, Верховного Совета и проведении в декабре 1993 г. референдума о новой Конституции, а также выборов в новые высшие законодательные органы – Государственную думу и Совет Федерации. Разразился острый политический и конституционный кризис. Верховный Совет отказался подчиняться указу. Конституционный суд признал его незаконным. Вице-Президент Руцкой депутатами Верховного Совета был приведен к присяге в качестве Президента РСФСР и начал формирование параллельного правительства. Однако внеочередной Съезд народных депутатов не набрал необходимого кворума. Ситуацию еще более накалила попытка группы вооруженных сторонников «народно-патриотической» оппозиции 23 сентября занять штаб Объединенных вооруженных сил СНГ, принесшая первые жертвы.

29 сентября 1993 г. Ельцин потребовал от депутатов и других сторонников «народно-патриотических» сил покинуть Белый дом до 4 октября 1993 г. Последние попытки переговоров с участием патриарха Алексия II провалились. 2 октября в Москве начались демонстрации, вылившиеся в массовые беспорядки. 3 октября Руцкой и Хасбулатов призвали своих сторонников штурмовать мэрию, Останкинский телецентр, а затем и Кремль. Здание мэрии было захвачено, а штурм Останкино привел к массовому кровопролитию. Гайдар призвал москвичей выйти на улицы «на защиту демократии». Его призыву последовали тысячи людей, наглядно продемонстрировав поддержку президента и курса реформ. Президент Ельцин объявил в Москве чрезвычайное положение и после трудных переговоров с военными ввел в столицу войска. 4 октября началась вооруженная осада Белого дома. После обстрела из танковых орудий и ультиматума его защитникам со стороны группы «Альфа» оппозиционеры сдались и были арестованы. Деятельность Фронта национального спасения, некоторых оппозиционных средств массовой информации указами президента была прекращена.

12 декабря 1993 г., вопреки призывам некоторых сил к бойкоту, состоялся референдум по новой Конституции и выборы в Государственную думу. Более чем 58 % голосов была принята новая Конституция. Она гарантировала частную собственность, широкие политические права и свободы граждан, федеративное устройство государства, разделение властей и в то же время огромные полномочия президента. Таким образом, в России конституировалась сильная президентская республика. Однако реальный расклад политических сил оказался иным.

На выборах в Думу, проходивших по избирательным округам и по партийным спискам, неожиданно победила популистская, националистическая Либерально-демократическая партия В. В. Жириновского, получившая (по списку) до 23 % голосов. Это наглядно отразило сумятицу умов, воцарившуюся в обществе после октябрьских событий. Хотя с учетом выборов по округам гайдаровский «Демократический выбор России», претендовавший на роль «партии власти», провел в Думу больше депутатов, чем ЛДПР (76 против 63), это было расценено как его поражение. Сильные позиции в Думе заняли левые, и в первую очередь коммунисты.

Относительная стабилизация власти позволила продолжить (хотя и в урезанном, непоследовательном виде) осуществление некоторых экономических реформ и попытаться разрешить резко обострившиеся национальные и региональные проблемы. Процесс «суверинизации» республик, краев и областей начался еще с конца 1980-х гг. в результате демократизации общества, резкого ослабления КПСС и начавшегося развала Советского Союза. Ельцин, российское руководство, исходя из интересов борьбы с союзным центром и новообретенных демократических представлений, поощряли эти процессы, призывая регионы «брать» столько самостоятельности, сколько они смогут освоить. Застарелые, не решавшиеся десятилетиями проблемы выплескивались наружу. В октябре – ноябре 1992 г. разразился вооруженный осетино-ингушский конфликт, в ходе которого до 600 человек погибло, десятки тысяч людей стали беженцами.

Межнациональные и региональные проблемы выходили наружу в силу демократизации общественной жизни, социально-экономического кризиса, а также слабости и раскола российской власти. В результате Татария, Башкирия и некоторые другие республики объявили о своем суверенитете и даже поставили вопрос о выходе из России. 31 марта 1992 г. руководство России и большинства регионов (кроме Татарстана и Чечни) подписали Федеративный договор. Он носил компромиссный, во многом непоследовательный характер, однако позволил притормозить дезинтеграционные процессы. В феврале 1994 г. после длительных и сложных переговоров Татарстан, оговорив для себя ряд «эксклюзивных» условий, все же подписал договор о разграничении полномочий с российским центром.

Исключением стала Чечня. После провала ГКЧП, в сентябре 1991 г., в Чечено-Ингушетии была насильственно сменена власть. Республика разделилась, и Чечня объявила о выходе из состава России. Используя захваченное у российской армии оружие, чеченское руководство во главе с президентом Дж. Дудаевым сформировало свои вооруженные силы. Однако создать стабильную государственность и наладить собственную экономику Чечне не удалось. Она быстро превратилась в криминальный анклав. С ведома чеченских властей печатались фальшивые российские деньги, в массовом порядке использовались фальшивые авизо (нанесшие российской экономике ущерб более 0,3 млрд долл.), совершались вооруженные нападения на проезжавшие через Чечню поезда. (Только в 1993 г. было полностью или частично ограблено 559 поездов!) Быстро развивалась работорговля, участились случаи похищения людей с целью получения выкупа или даровой рабочей силы. Русскоязычное население Чечни подвергалось издевательствам, ограблению и «выдавливалось» из республики. Беженцев насчитывалось 200 тыс. человек – до 20 % всего населения. Криминальные «метастазы» из Чечни распространились по всей России. Почти в каждом крупном городе действовали чеченские преступные группировки, тесно связанные с Чечней и скрывавшиеся там в случае опасности.

В 1991–1993 гг. российское руководство, занятое рыночными реформами, острейшими социально-экономическими проблемами, а также политическим противостоянием президента и Верховного Совета, упустило ситуацию в Чечне. Но относительная стабилизация власти в 1994 г. и обозначившаяся угроза российскому влиянию на Кавказе подвигли Ельцина к решительным мерам. Тем более что разрешение чеченской проблемы казалось поначалу несложным делом, способным даже принести пропагандистские очки терявшему популярность президенту.

После провала переговоров и неудачной попытки свергнуть режим Дудаева руками чеченской оппозиции части Российской армии и внутренних войск МВД начали 11 декабря 1994 г. военную операцию по разоружению «незаконных вооруженных формирований» и «восстановлению конституционной законности» в Чечне. Однако операция, планировавшаяся на три недели и рассчитанная главным образом на устрашение чеченцев, провалилась. Неготовность к серьезному сопротивлению и невысокая боеспособность молодой Российской армии, находившейся с начала 1990-х гг. в сложнейших условиях, привели к ряду поражений (самым серьезным из которых обернулся штурм Грозного в ночь 31 декабря 1994 г.) и тяжелым потерям. За всю войну они превысили 5,5 тыс. человек, а боевики, по оценкам, потеряли лишь 2,5–2,7 тыс. Постепенно армия все же добилась определенных успехов. Важнейшим препятствием для полной победы стала слабость государственной власти и неготовность российского общества к этой войне.

Непонимание сути конфликта, ужасы войны и тяжелые потери армии и гражданского населения (по оценкам, от 30 до 50 тыс. человек), широко освещавшиеся средствами массовой информации, привели к быстрой деморализации и расколу общества. Его значительная часть сочувствовала чеченским боевикам, видя в них «борцов за свободу». Между тем эти «борцы» в июне 1995 г. совершили террористический рейд на Буденновск (где захватили больницу и тем самым принудили премьера Черномырдина к переговорам), в январе 1996 г. – в дагестанский город Кизляр и село Первомайское. То, что большинству бандитов, совершавших столь дерзкие рейды, захватывавших мирных людей в заложники, удалось уйти от ответственности (из-за нескоординированности и неэффективности действий российской армии и спецслужб), еще более укрепляло уверенность людей в бессмысленности этой войны.

Эту проблему обостряла внутриполитическая ситуация. На выборах в Государственную думу 17 декабря 1995 г. победу одержала КПРФ, получившая 22,3 % голосов. С учетом своих одномандатников и союзников она практически стала контролировать Думу. Созданная к выборам «партия власти» – «Наш дом Россия» – получила лишь 10,1 % голосов, ЛДПР – 11,2, «Яблоко» – 6,9 %, а гайдаровский «Демократический выбор России» не преодолел пятипроцентный барьер. Таким образом, оппозиция, в которой преобладающей силой стали коммунисты, существенно укрепила свои позиции и открыто противостояла президенту и контролировавшейся им исполнительной власти. На президентских выборах 1996 г. она готовилась прийти к власти и кардинально поменять вектор социально-экономического и политического развития страны.

В тех условиях это казалось более чем вероятным. Президент стремительно терял популярность. Его рейтинг в начале 1996 г. составлял 2–4 %, и часть президентского окружения предлагала перенести выборы. Но в ходе острой борьбы было решено не нарушать Конституцию и идти на выборы. На президентских выборах 3 июля 1996 г. Ельцин набрал во втором туре 55 % голосов, лидер КПРФ Зюганов менее 41 %. Причины столь неожиданной для многих победы заключались прежде всего в том, что российские коммунисты, в отличие от своих восточноевропейских коллег, не эволюционировали в социал-демократов и потому вызывали в обществе опасения. В результате даже многие из тех, кто отнюдь не симпатизировал президенту, проголосовали за него, считая это меньшим из зол. Ельцина поддержала экономическая элита и значительная часть творческой интеллигенции. Все это позволило организовать беспрецедентную по своим масштабам предвыборную кампанию. Команде действующего президента удалось договориться с генералом А. И. Лебедем, который в первом туре голосования занял третье место. Получив пост секретаря Совета безопасности РФ, Лебедь призвал своих сторонников поддержать Ельцина.

Однако президент в очередной раз не смог в полной мере воспользоваться результатами своей победы. Важным фактором российской политической жизни стало резкое ухудшение здоровья Ельцина. Таким образом, после выборов страна так и не получила политической стабильности, определенности перспектив.

На этом фоне новый секретарь Совета безопасности Лебедь развил активную деятельность. Уже в августе 1996 г. он подписал в Хасавюрте соглашение, завершившее первую чеченскую войну. Хотя формально вопрос о статусе Чечни был отложен до 2001 г., российские войска были полностью выведены с ее территории, и де-факто Чечня получила независимость. На ее территорию устремились наемники и религиозные экстремисты из стран Востока. В Чечне бурно развивалась криминальная экономика, связанная с контрабандой нефти и нефтепродуктов, производством и продажей наркотиков (по оценкам, ежегодная прибыль от этого промысла составляла 800 млн долл.) и работорговлей.

Хасавюртовские соглашения вызвали в России бурю противоречивых эмоций, но в целом общество с облегчением встретило завершение кровопролитной и непопулярной войны. Лебедь стал самым популярным политиком. Однако амбиции и инициативы генерала по реорганизации силовых структур, смене кадров, борьбе с преступностью и т. д. перессорили его с окружением Ельцина, с самим президентом и привели к скорой отставке.

Болезнь действующего президента подтолкнула оппозицию к новым попыткам отправить его в отставку по состоянию здоровья. 17 января 1997 г. это предложение было поставлено в Думе на голосование, но не прошло. Оппозиция продолжила свои атаки, тормозила и блокировала в Думе правительственные законопроекты.

Ухудшение здоровья президента, снижение его активности привели к резкому росту политического влияния отдельных его родственников, членов окружения и приближенных олигархов, так называемой семьи. Поддержав Ельцина на выборах, они теперь жаждали «вознаграждения». Таковым стали не только государственные посты, но и аукционы, в ходе которых наиболее «лакомые куски» государственной собственности за сравнительно небольшие суммы передавались в частные руки. Не ограничиваясь этим, некоторые олигархи стали явно претендовать на формирование политического и экономического курса страны. Оппозиция называла правление Ельцина семибанкирщиной.

В этом определении была доля правды. Из-за незавершенности экономических реформ и несформированности гражданского общества, слабости власти, вала коррупции и преступности демократическое содержание Конституции не могло еще реализоваться в полной мере. Политика не была отделена от бизнеса, а тот – от криминалитета и потому неизбежно приобрела «клановый» характер. Любая серьезная попытка рыночных реформ задевала те или иные экономические интересы олигархических групп, теневого капитала и вызывала жесткое противодействие на политическом и информационном уровне. Хотя сам Ельцин выступал за продолжение и активизацию экономических преобразований, часть его «клана», непосредственно вовлеченная в предпринимательство, нередко пыталась скорректировать их в своих интересах. Неудивительно, что по мере ослабления активности Ельцина, дальнейшего вовлечения бизнеса во власть и роста влияния коммунистической оппозиции осуществление рыночных реформ становилось все более рискованным делом.

В этих условиях правительство Черномырдина не спешило проводить серьезные экономические преобразования. Чтобы придать им динамизм, Ельцин в марте 1997 г. ввел в состав правительства «молодых реформаторов» (А. Б. Чубайса, Б. Е. Немцова, О. Н. Сысоева и некоторых других). Несмотря на активное сопротивление Думы, рыночные преобразования получили новый импульс. Однако при этом были задеты интересы могущественных олигархических групп. Против «молодых реформаторов» развернулась информационная война, Чубайс и некоторые его соратники были скомпрометированы, и им пришлось уйти в отставку. Осуществление рыночных реформ вновь затормозилось.

23 марта 1998 г. Ельцин неожиданно отправил в отставку Черномырдина, который почти официально считался преемником президента. После острых дискуссий в Думе главой правительства был утвержден 35-летний С. В. Кириенко (незадолго до этого занявший пост министра топлива и энергетики). Демонстративно отдалившись от своих коллег – «младореформаторов», он тем не менее попытался продолжить рыночные реформы. Но политические позиции его правительства были слабы. Озабоченное валом текущих дел, шахтерскими забастовками, формированием собственной команды и программы, оно запоздало с принятием жестких мер по предотвращению быстро обострявшегося бюджетного и платежного кризиса. 17 августа 1998 г. правительство вынуждено было объявить дефолт, обернувшийся тяжелым ударом по экономике, уровню жизни населения и позициям власти. Финансовый и политический кризис стремительно обострялся, в стране росли панические настроения.

23 августа Кириенко был отправлен в отставку. Главой правительства Ельцин – после неудачных попыток назначения Черномырдина – предложил Думе близкую ее левым и центристским фракциям кандидатуру Е. М. Примакова (министра иностранных дел, до этого руководителя Службы внешней разведки). Он был утвержден подавляющим большинством голосов.

Правительство Примакова было разнородно, включало в себя даже отдельных коммунистов и не имело внятной экономической программы. Но премьер удержался от популистских, антирыночных мер, которые рекомендовали близкие к нему экономисты. Более того, используя хорошие отношения с коммунистами, он смог добиться принятия Думой бездефицитного бюджета на 1999 г. На руку правительству сыграло начавшееся повышение цен на нефть на международном рынке и неожиданно быстрое оживление российской экономики после дефолта. В результате ситуация в стране стабилизировалась. Сам Примаков, не запятнанный коррупционными скандалами, с неторопливой речью, уверенными манерами внушал уважение широким слоям населения.

Однако самостоятельность Примакова, его тесные связи с левыми фракциями, а также взятый им курс на борьбу с «экономической преступностью», а фактически – с близкими к президенту олигархами восстановили против него окружение Ельцина и в итоге – самого президента. Невольно подтолкнули падение премьера его союзники, стремившиеся сместить президента и передать власть главе правительства. 14 октября 1998 г. Совет Федерации поставил вопрос о «добровольной отставке» Ельцина. В начале ноября Думе не хватило всего пяти голосов для принятия антиельцинского законопроекта «О медицинском заключении о состоянии здоровья Президента РФ». Весной 1999 г. в связи с разгоревшимся скандалом вокруг Генерального прокурора РФ Ю. И. Скуратова оппозиция Ельцину вновь активизировалась. Стало очевидно, что правящая элита раскололась. В ряды оппозиции открыто перешли многие губернаторы, включая мэра Москвы Ю. М. Лужкова, ей сочувствовала часть аппарата исполнительной власти, силовых структур. «Знаменем», объединявшим разнородную оппозицию, служила фигура Примакова. 12 мая 1999 г., накануне голосования в Думе по импичменту президенту, Ельцин неожиданно снял популярного премьер-министра. Думская оппозиция была дезорганизована и вновь не набрала необходимого числа голосов.

Новым премьером стал С. В. Степашин (незадолго до этого назначенный вице-премьером правительства Примакова). Понемногу новый, либерально настроенный премьер начал завоевывать авторитет в обществе. Но политическая ситуация продолжала обостряться. Оппозиция Ельцину ширилась и объединялась вокруг Примакова и его нового союзника Лужкова, создавших свои движения «Отечество» и «Вся Россия». Их поддержали некоторые олигархи. Им противостояли окружение Ельцина и другая часть олигархов. Эти группы развернули между собой ожесточенную политическую и информационную войну. В ней решался вопрос не только о власти, а соответственно, и собственности, но и о выборе пути дальнейшего развития страны. Президентская «партия» ориентировалась на продолжение рыночных реформ, а ее оппоненты – на усиление государственного регулирования всех сфер жизни общества. Степашин не проявил в этой ожесточенной, «грязной» войне должного рвения и твердости. Ельцин счел его неспособным стать настоящим лидером на парламентских и президентских выборах.

5 августа 1999 г. президент снял Степашина и назначил новым премьером 46-летнего В. В. Путина (руководителя ФСБ и Совета безопасности). Населению Путин был совершенно не знаком, и общественность приняла очередную смену премьеров как признак окончательного разложения ельцинского режима. Однако вскоре общественное мнение изменилось.