Монгольское нашествие на Русь

О взятии монголами Владимира рассказывают все четыре источника.

Новгородская летопись: «Тогда же Рязань безбожные и поганые татары взяли, пошли к Владимиру множество кровопролитцев христианской крови. Князь же Юрий выступил из Владимира и бежал на Ярославль, а во Владимире затворился сын его Всеволод с матерью и с владыкою и со всеми жителями. Беззаконные же измаильтяне приблизились к городу, и осадили город силою, и огородили тыном весь. И утром увидели это князь Всеволод и владыка Митрофан, что город будет взят, вошли в церковь святой Богородицы, и постриг всех владыка Митрофан: князя и княгиню, дочь и сноху, и добрых мужчин и женщин. И как уже беззаконные приблизились, поставили пороки, взяли город и зажгли, в пятницу перед мясопустом. И увидели князь и владыка и княгиня, что зажжён город, а люди умирают от огня, а иные от меча, бежали в церковь святой Богородицы и заперлись на хорах. Поганые же, выбив дверь, зажгли церковь, принесли лес, и умерли все; тут скончались, предали души свои господу.»[219]

Лаврентьевская летопись: «В ту же зиму выехал Юрий из Владимира с малой дружиной, оставив сыновей своих вместо себя, Всеволода и Мстислава. И поехал на Волгу с племянниками своими, с Васильком и со Всеволодом, и с Владимиром, и стал на Сити станом, а ждал к себе брата своего Ярослава с полками и Святослава с дружиной. И начал Юрий князь великий собирать воинов против татар, а Жирослава Михайловича назначил воеводой в своей дружине. В ту же зиму пришли татары к Владимиру, 3 февраля, на память святого Симеона, во вторник[220], за неделю до мясопуста. Владимирцы затворились в городе, Всеволод же и Мстислав, а воевода Пётр Ослядюкович. Владимирцы не открывали ворот, приехали татары к Золотым воротам, ведя с собой Владимира Юрьевича, брата Всеволода и Мстислава. И начали спрашивать татары, есть ли в городе князь великий Юрий. Владимирцы пустили по стреле в татар, и татары также пустили по стреле на Золотые ворота, и потом сказали татары владимирцам: «Не стреляйте». Они же замолчали[221]. И приехали ближе к воротам, и начали татары говорить: «Знаете ли княжича вашего Владимира?»[222]. И был печален лицом. Всеволод же и Мстислав стояли на Золотых воротах и узнали брата своего Владимира. […] А татары отошли от Золотых ворот, и объехали весь город, и стали станом перед Золотыми воротами, множество воинов без числа вокруг всего города. Всеволод же и Мстислав пожалели брата своего Владимира и сказали дружине своей и Петру воеводе: «Братья, лучше нам умереть перед Золотыми воротами за святую Богородицу и за правоверную веру христианскую». И не разрешил им этого Пётр Ослядюкович. …Татары станы свои разбили у города Владимира, а сами пошли и [взяли Суздаль, и разграбили церковь святой Богородицы, и двор княжеский огнём пожгли, и монастырь святого Дмитрия пожгли, а прочие разграбили. А чернецов юных, и черниц, и попов, и попадей, и дьяконов, и жён их, и дочерей, и сыновей их всех увели в станы свои][223], а сами пошли к Владимиру. В субботу мясопустную начали готовить леса и пороки ставили до вечера, а на ночь огородили тыном вокруг всего города Владимира. В воскресенье мясопустное после заутрени приступили к городу, месяца февраля седьмого[224], на память святого мученика Фёдора Стратилата. […] И взяли город до обеда от Золотых ворот, у церкви святого Спаса вошли по примёту в город, а с северной стороны от Лыбеди к Ирининым воротам и к Медным, а от Клязьмы к Волжским воротам, и так вскоре взяли Новый город. И бежали Всеволод и Мстислав, и все люди бежали в Печерний город. А епископ Митрофан и княгиня Юрия с дочерью, и со снохами, и с внучатами, и прочие, княгиня Владимира с детьми, и множество многое бояр, и всего народа заперлись в церкви святой Богородицы. И там огнём без милости сожжены были. […] Татары же силой выбили двери церковные и увидели некоторые в огне скончались, других же оружием добили. [Церковь святой Богородицы разграбили, чудотворную икону ободрали, украшенную золотом и серебром, и камнями драгоценными, и монастыри все и иконы ободрали, а иные разрубили, а иные взяли, и кресты честные, и сосуды священные, и книги ободрали, и одежды блаженных первых князей, которые те повесили в церквях святых на память о себе.][225] […] И убит был Пахом, архимандрит монастыря рождества святой Богородицы, да игумен Успенский, Феодосий Спасский, и прочие игумены, и чернецы, и черницы, и попы, дьяконы от юного и до старца и младенца. И так всех извели, одних убили, других же увели босых и раздетых в станы свои, умирающих от холода.»[226]

Ипатьевская летопись: «Батый же стоял вокруг города, боролись крепко из города. Сказали обманом горожанам: «Где князья рязанские, ваш город и князь ваш великий Юрий? Не рука ли наша схватила их и смерти предала». И услышав об этом, преподобный Митрофан епископ начал говорить со слезами всем: «Дети, не убоимся соблазна от нечестивых и не будем думать о тленной этой и скоро проходящей жизни, попечёмся об ангельском житье, если и город наш возьмут и смерти нас предадут. Я в том дети поручитель, венца нетленного с Богом примете». Эти слова услышав, все начали крепко бороться. Татары же пороками город били, стрелами без числа стреляли. Это увидев, князь Всеволод, что сильнее брань надвигается, испугался, потому что был молод. Сам из города вышел с малой дружиной и, неся с собой дары многие, надеясь жизнь спасти[227]. Он же как свирепый зверь не пощадил юности его, велел перед собой зарезать и город весь разорил. Епископ же преподобный в церковь убежал с княгинею и с детьми и повелел, нечестивый, огнём зажечь, те так души свои предали в руки божьи.»[228]

В. Татищев: «Князь великий […] созвал всех на совет, и рассуждали, что делать. Тогда многие разумные советовали княгинь, и всё имение, и утвари церковные вывезти в лесные места, а в городе оставить только одних военных для обороны, что татары уведав, не так ко взятию оного без имения прилежать будут, а хотя и возьмут, нужнейшее сохранено будет. Но другие говорили, что всё вывести вскоре невозможно, только тем людей более в робость приведут и оборонять град прилежно не будут; для того в городе оставить с княгинею и молодыми князьями войска довольно, а князю со всеми полками, собравшись, стать недалеко от града в крепком месте, чтобы татары, ведая войско вблизи, не смели город добывать. На это согласясь, князь великий […] выехал из града февраля 2-го дня, оставив во Владимире сынов своих Всеволода и Мстислава, воеводу Петра Оследюковича. А сам с племянниками Васильком и Владимиром Константиновичами отступили за Волгу и стали на реке Сите.

…Февраля 3-го дня во вторник Сыропустной седмицы пришли татары ко Владимиру и стали у Златых врат, приведши с собой из Москвы князя Владимира Юрьевича. И прислав ко граду, призвав на вал, немногих спрашивали, есть ли во граде князь великий. Но владимирцы, думая, что оные пришли крепость осматривать, стали по ним стрелять. Татары же сказали им, чтоб не стреляли, и, подойдя ближе к вратам, показали им князя Владимира, спрашивая, знают ли они сего князя. Братья его Всеволод и Мстислав, опознав брата своего, и все люди, смотря на него, плакали горько. Потом татары говорили, чтоб град отдали без бою, обещая им всем дать жизнь. Некоторые, видя татар великую силу, советовали тогда просить у татар мира на время, пока о том пошлют к великому князю просить его, не похочет ли их примирить. Но большая часть советовали, чтоб из-за одного всем не быть пленниками, надеясь на крепость града и свою храбрость, не хотели мира учинить. Татары, видя, что русские о мире не хотят говорить, убили пред очами их князя Владимира и потом обступили великим их множеством весь град, а обоз их стал пред Златыми вратами на рамени (на краю поля). Князи, поскольку были люди молодые, хотели, выехав за город, с татарами биться, но воевода Пётр рассудил им, что «видя татар великое множество, невозможно нам малым числом их конечно победить. И хотя бы весьма посчастливилось их несколько тысяч побить, но, своих сто потеряв, более сожалеть, нежели радоваться, будем, ибо в таком многочисленном их войске тысяча побитых не видна будет. Если же из-за их силы и хитрости нам не удастся, то мы всем нанесём великую печаль и страх. Но довольно нам, когда можем из-за стен обороняться и град от нападения сохранять».

…Татары часть их войска послали к Суздалю, который, взяв, Суздаль, сожгли, а людей всюду побивали и пленили. И та часть обратно со множеством плена возвратилась в субботу мясопустную февраля 7-го дня, другие же, пойдя, Юриев, Стародуб и другие грады взяв, разорили. Между тем у Владимира туры ставили и пороки готовили в пятницу февраля 6-го от утра и до вечера. Ночью же весь град огородили тыном, поутру в субботу стали пороками бить и выбили стены немалую часть, где люди, бившись в течение долгого времени, стали изнемогать, однако ж бились до ночи и во град их не пустили. Князи и воеводы, видя, что большего города удержать невозможно и оный может вскоре взят быть, а выйти из града было уже невозможно, поскольку всюду татары крепко стерегли, и собрались все к церкви в замок. […] Тогда княгиня великая с детьми, снохами и многие люди постриглись в монашеский чин и все причастились святых таинств. В неделю мясопустную февраля 8-го дня на первом часу дня приступили татары ко граду со всех сторон и начали бить пороками, мечущими во град великие каменья, которыми множество людей побили. И пробив стену у Златых, Ирининых и Медных врат и во многих местах учинив перемёты чрез ров, вошли во град со всех строн и взяли новый град до обеда. Тут убили князей Всеволода и Мстислава Юрьевичей, а другие князи и войско ушли в средний град. Княгиня же великая со снохами и детьми, а также епископ и прочие, войдя в церковь святой Богородицы, заперлись. Но татары, вскоре взяв средний град, поскольку не был укреплён и оборонять было уже некому, многих тут побили и пленили, спрашивая о великой княгине и её детях. И уведав, что они в церкви заперлись, придя, немедленно двери выломили и, которые противились, тех побили. И войдя в оную, видя княгинь на полатях церковных, говорили им, чтоб сошли все, но они не послушались и стали камни бросать. Тогда татары, озлобясь, нанесли дров множество и зажгли в церкви. И тут погорели все бывшие с княгинями, а также вся утварь, и святые иконы, и всё имение великого князя; чего татары пограбить и вынести не могли, всё в церкви погорело.»[229]

3 февраля монголы подошли к Владимиру. Великого князя в городе не было. (Незадолго перед этим Юрий, узнав от Всеволода о плачевных результатах сражения под Коломной, созвал военный совет, на котором принял решение отправиться к новому месту сбора войск.) Обороной города остались руководить князья Всеволод и Мстислав (1218 – 1238) Юрьевичи.

Вначале монголы подвели к Золотым воротам захваченного в плен в Москве Владимира Юрьевича, обещая освободить его и пощадить горожан, если те сдадут город без боя. После того как владимирцы отказались сдаваться, монголы, убив Владимира, разорили окрестности и, возведя вокруг города частокол, начали обстреливать его из камнемётов.

Приблизительно в это же время монгольский отряд захватил и сжёг Суздаль.

8 февраля монголы, разрушив с помощью камнемётов в трёх местах стены Владимира и завалив ров, предприняли общий штурм. Через проломы в стенах и по штурмовым лестницам они ворвались в город – Владимир пал. Жену Юрия – Агафью Всеволодовну (? – 1238) и епископа Митрофана вместе с их окружением монголы сожгли в церкви. Обстоятельства гибели Всеволода и Мстислава остаются неясными.